Книга Эмери, страница 4 – Лера Виннер

Серджио Амани сделал меня равной.

Я не могла покинуть полученное тело, но могла нашептывать ему мысленно – слова и сюжеты. Оживлять их для него, превращая в ослепительно яркие картинки.

Где бы мы ни останавливались, Серджио писал. Неистово, страстно, отдавая делу всего себя. Как будто в этой жизни у него было лишь два дела – переносить на бумагу свои истории и любить меня.

Через несколько месяцев нам перестали быть нужны слова – достаточно стало того, что я просто сидела с ним рядом. Лишь изредка поднималась, чтобы принести ему еды или воды, без которых он не мог обойтись, но о которых забывал, погружаясь в работу.

Счастливые, легкие, беззаботные дни.

Они закончились вместе с зимой, когда весна была уже так близко.

Когда тело, которое я столь опрометчиво привыкла считать своим, сносилось.

Все эти месяцы я не забывала о нем, и всеми силами старалась поддерживать в нем крупицы жизни. Даже помня, что оно лишь на время, я хотела это время продлить, но тщетно.

Сначала пришел неприятный запах, после кожа сделалась дряблой.

– Оно умирает, – я первой произнесла это вслух.

– Значит, тебе нужно другое? – на долю секунды в глазах Сержа мелькнула обреченность и страх.

Он все еще не мог убить, но теперь уже готов был сделать это, если бы в противном случае рисковал потерять меня.

Я поморщилась, чувствуя, как плохослушается меня это лицо и эти губы:

– Нет, не получится. Она пригласила меня сама. Кто, по-твоему, согласится на подобное?

– Я, – он ответил так тихо, что я едва расслышала. – Не оставляй меня, Эми.

Эта мольба была хуже того, что нам предстояло.

Не позволив телу ведьмы, – телу, с которым он был так нежен, – истлеть окончательно и стать безобразным, мы похоронили его под горой, и я стала жить с Серджио.

Оставаться рядом с ним бесплотной, не имея ничего, за что могла бы ухватиться в его мире, я не могла. Мне пришлось объяснить ему, что одно тело на двоих – плохое решение, временное. Чем дольше я соседствовала с ним, тем больше своих жизненных сил он на это тратил.

Тратил на меня.

Хотела ли я отговорить его?

Быть может, отчасти.

Вот только Серж не мыслил жизни, в которой останется без меня.

Мужское тело оказалось сильнее и больше, и мы ютились в нем, как обезумевшие от страсти любовники в крошечном доме, – так хорошо, так тепло, так сладко. Он в буквальном смысле стал частью меня, а я – продолжением его.

Тогда я еще не знала, что много лет спустя он именно так об этом напишет: “Она стала частью меня, моим продолжением”.

– Я подслушал твои мысли, – оправдается он потом.

Дни складывались в недели, недели в месяцы, а месяцы – в годы.

Мы утратили необходимость общаться вслух, и делали это лишь в тех случаях, когда Сержу хотелось меня развлечь. подарить мне немного жизни.

Мне больше не были нужны слова, чтобы дарить ему его, – наши, – истории, он просто видел их перед своим внутренним взором.

Смотрел и улыбался, утешая меня, потому что с течением времени мы оба все острее начинали понимать, чего именно лишились.

Без тени страха он позволял мне управлять своим телом. Ни на секунду не забывая о том, как я избавилась от ведьмы на его глазах, он, улыбаясь, отдавал мне бразды правления и тем самым позволял мне хотя бы изредка себя касаться, ведь сделать это иначе я больше не могла.

И именно от этого во мне начала рождаться ненависть. К каждому, кто смотрел на него и пожимал ему руку. К каждой девке, что смела улыбаться ему, с разной степенью навязчивости предлагая себя.