Онлайн книга «Возвращение»
|
Получилось ли? Добьется ли она своего? Справится? Первые шаги она сделала вроде как успешно. Но что дальше-то будет? Какое оно будет? Ох, подышать надобно, как бабушка учила, а то она сейчас тут и сомлеет от волнения. И дышать, и силу по телу разогнать, не то худо будет. Вот так. И еще немножко. Надо, надо справляться с этим. Впереди еще много встреч предстоит, и люди будут самые разные, и из прошлого, и… и ОН! Не совладает с собой в этот раз – обоих вновь погубит. Она ведь тогда тоже умерла. Рядом с ним. Навсегда. Сейчас ей второй шанс дали, так что дыши, Устя. Вот так, и еще вдох. И не останавливайся. * * * Поздно вечером чуточку подвыпивший боярин Раенский поскребся в покои вдовой царицы. И был тут же впущен сенными девушками. – Рассказывай, Платоша. Что там за девушка, какая она? Боярин долго не раздумывал: – Умная она, Любавушка. Коли ты ее своей союзницей сделаешь, большая от того польза нам всем произойдет. – Умная? – Редкую птицу себе племянничек приглядел. И собой хороша, хоть до тебя ей и далеко, и неглупа. Себя понимает, уважительна и рассудительна. Пока я с ее батюшкой разговаривал, человек мой по подворью погулял. С холопами поговорил, со слугами. Все про боярышню Устинью только хорошее говорят. Не гневлива она, не криклива. Но коли скажет, то надобно слушаться. Она и объяснит, что делать надобно, и зачем – тоже объяснит. И сама руки замарать не побоится. За нянькой своей ухаживала, к черной работе приучена. – Это хорошо. – Гордость в ней есть. А вот нелепой гордыни и в помине нет. Прислушаться к разумным речам она завсегда готова. – Не будет она Фёдора под себя гнуть? – Будет, Любавушка. Обязательно будет, потому как она сильнее. Но если вы договоритесь… преград вам никаких не будет. – Надобно и мне будет посмотреть на нее. – Обязательно. Я с ней поговорил. Знаешь, о чем она меня попросила? – О чем? – Взять ее сестру на отбор. Только не в невесты царевичевы, а просто подружкой ее. Спутницей. – Умно́. – И Фёдору просила передать, что всем он хорош, но она себя до брака блюсти будет. И только так. – Так ли? – Мой слуга о ней нарочно спрашивал. Нет у нее никого. Аксинья – та вроде как крутит что-то. Видели ее пару раз ночью во дворе. А вот Устинья – та никогда. Она либо у себя, либо при матери, либо при бабке. – Еще и бабка? За нейУстинья тоже ухаживала? – Да, Любавушка. Бабка там плохо себя чувствовать стала, приехала к внучке. Устинья от нее и не отходила, считай, с приезда. – Хм-м-м… Конечно, не совсем так было. Но холопы отлично понимали, что про волхву лучше молчать. Чего там тебе хорошего будет? Правильно, ничего. А вот волхва, коли узнает, что беда из-за тебя случилась… ей и имя знать не надобно. Проклянет – да и все. И язык отсохнет болтливый, и сам помрешь смертью безвременной. Не успеет? Ой ли? Может и успеть. – Я сама на нее посмотрю. Съезжу, полюбуюсь на этакую лебедь. Понравилась она тебе, Платоша? – Понравилась, Любавушка. От умной женщины и дети умные родятся. Любава промолчала. И родственника отпустила. А потом отправилась в крестовую. Упала на колени: – Господи, помоги! Вразуми, направь на путь истинный… Господь молчал. Как и раньше, как и долгие годы после замужества. Но Любаве так было легче. Наверное… * * * Боярин Заболоцкий в горницу вошел, что тот медведь рыкающий. И ключи на стол положил: |