Онлайн книга «Выбор»
|
А Любава? Любава пусть сама разбирается! Она умная… наверное. * * * Аким, старый слуга бояр Захарьиных, на ярмарку шел. Жив там боярин, умер боярин – скотина не делась никуда. И подворье на Ладоге стоит, не рушится. И надобно туда много чего… от гвоздей до соли. От овса до дров. Вроде и закупали все, а без хозяйского-то глаза как-то оно и тратится быстрее. Аким и сам грешен, недавно молоток прогуляться уговорил. И подкову… две. В хозяйстве (своем, не боярском) все пригодится. Вот и шел он на ярмарку, закупаться. Шел, потом толчок сильный почувствовал. Детина какой-то его обгонял, плечом задел. – Эй! – Аким едва в снег не полетел. Парень остановился, поддержал его. – Прости, отец. Не зашиб я тебя? Не смотрел я, куда иду! Не видел… Плечо, конечно, болело, но винился парень искренне. И шапку стянул, в лапище своей скомкал. Посмотрел Аким да и рукой махнул: – Ладно уж… – Не держи зла, отец. Не спешишь ты? А то б посидели, сбитня горячего выпили? Кто ж от дармовщинки откажется? Аким исключением не был. – Ну… пойдем, коли так. – А пойдем, отец. Мне б тоже с кем посидеть, а то на душе погано. Недавно из поездки вернулся да узнал, что жена соседа привечала. Аким только головой качнул. – А… – И выгнать ее не могу. Отцы наши – не просто друзья, дело у них общее… – Вот оно как даже… – Дрянь такая… Аким парня по плечу хлопнул,как мог, подбодрил: – Держись, паря. Всяко бывает, а и то проходит… Сидели они вскорости в таверне, горячий сбитень попивали. Парень на жену жаловался, Аким слушал. Потом сам пожаловался. У него-то семья в поместье Захарьиных, а его вот в городском доме оставили, покамест нового хозяина не будет. А как он будет-то еще? Когда там Захарьиных две штуки и было? И те померли? – Это какие ж Захарьины? Не те, что с Кошкиными роднились? – Не, другие. Мои с царем породнились! Хочешь – расскажу я тебе? – А и расскажи, отец. О других послушаю, от своего отвлекусь… Давненько ты им служишь-то? – Да, почитай, лет пятьдесят. Мальчишкой начинал еще, меня в прислугу для боярина Никодима взяли. Подать чего, принести-отнести… так и в люди вышел. – Ух ты! – У боярина Никодима два брата было младших да сестра. Анна. Красивая, глаз не отвести, о ее свадьбе уж сговаривались. А потом боярин женился. – Аким загрустил даже. – На ком же? – По джерманской улице проезжал, там рыженькую девку увидел. Красивую – страсть! – Аким на себе показал, и парень признал, что да. Страсть! Как она еще ходила-то с такими объемами? – Мы все за боярина порадовались, да только сглазили семью, верно. Года не прошло, как от горячки боярышня Анна померла. – Заболела? – Руку наколола о что-то. Вроде и ранка крохотная была, а к вечеру воспалилось, к утру рука что полено была… запах пошел, горячка началась. Спасти и не сумели. Горе было… боярышню Анну все любили. – А жена боярская? – Боярыня Ин… несс… Как же звали-то ее? Уж и не припомню. Ириной крестили, это точно. – Инесса? – Да, кажись. Она в православие перешла, Ириной Ивановной стала. Да и она золовку любила. Боярышня Анна была что лучик солнечный. Умерла она… Потом через положенный срок боярыня дочь родила. Боярин хотел Анной назвать, но боярыня уперлась, Любавушкой назвали. – Царица наша? – Она. Боярыня Ирина ее любила, с рук не спускала. – Одна она была у родителей? – Да что ты! Лет через десять боярин Данила родился. |