Онлайн книга «Выбор»
|
Так и пела, ровно птица-канарейка. Фёдор слушал и слушал, ровно завороженный, плечи расправил, рот закрыл. А то! Приятно ж! Боярышня, умница, красавица… а что он – не человек? Человек, и приятно ему такое! И Анфиса такая… ух! Жаль, он Устю любит, а то бы и снизошел, чего ж любви-то пропадать девичьей? Про свои осечки Фёдор старался не думать. Анфиса тем временем, пока пела, и воды Фёдору плеснула, и кубок поближе подвинула, и даже сделала вид, что сама отпила… Фёдор невольно сглотнул, да и водицы отведал. Пару глотков… Анфиса знала,этого хватить должно. Остальное-то она в него потом вольет. А покамест… – Феденька, любый мой… Только получилось не как мечталось. Никто ее на руки не подхватил, на кровать не поволок… Глаза у Фёдора остекленели, лицо покраснело, потом побелело – и с утробным воем царевич на пол повалился. И забился в корчах, да так, что стол своротил. Грохотнуло! Михайла в горницу влетел, Фёдора к полу прижал. – Лекаря, дура!!! Анфиса и побежала за лекарем. Тот у боярышень дневал и ночевал, не у Орловой, так у Васильевой найдется. Покамест перевозить их нельзя было, они у себя в покоях лежали. А Фёдор все бился и бился на полу, и Михайла прижимал его сверху, а у царевича глаза закатывались, и пена изо рта пошла хлопьями, зеленоватая, вонючая, и рычание неслось. Совсем звериное. Почти вой. Кажись, кто-то вбежал, замер рядом, а потом над головами повеление раздалось: – Посторонись! Не замай! Этому голосу Михайла б и во сне подчинился. Отодвинулся. И Устя упала на колени рядом с Фёдором. Узкие ладошки на виски парню легли, а тот вдруг замер. И – обмяк. – Федя, Федя… все хорошо, все уже хорошо… Фёдор на бок повернулся – и его рвать начало. Устя с колен поднялась. Выдохнула. Михайле кивнула: – Водой его отпои и спать уложи. – Что с ним случилось-то? Устя только косой тряхнула: – У боярышни Утятьевой спроси, чем его напоила дурища! И вышла. А Михайла себе положил как можно скорее с Устей поговорить. Вот только что-то с этим недоумком сделает… * * * Устя и не подумала бы Федьке помогать. Просто… любопытно стало. Когда шум, гам, грохот… поневоле она к Анфисе кинулась. А там Фёдор в конвульсиях на полу бьется, аки рыба, на берег вытащенная. И глаза у него закатываются. И… Снова огонь черный полыхнул. Устя и сама не поняла, что ее на колени бросило, как и в первый раз. Как с раной, как с водой потом, как с Борисом… не она силой управляла, сейчас сила ею правила. Откуда-то знала она, что гадкий зеленый клубок внутри Фёдора – вот что его мучает, что убивает, что с ума сводит… надобно просто выжечь его. Или отрыгнуть… второе даже проще ей будет. Вот так… еще немного… Фёдора вывернуло – и мигом ему легче стало. А Устя кое-как растерянность свою скрыть постаралась. Это что ж такое делается? Что с ней происходит-то? Надобно ей в рощу бегом бежать. Это ведь не она, не разум ее, валяйся Фёдор влуже под забором, мимо бы прошла. По доброй воле она ему и стакан воды не протянет, руки не подаст. Но… кидается на помощь? Что происходит?! Что не так с ее силой? За этими мыслями Устя не то что служанку – она бы и зверя элефанта не заметила, появись он в палатах царских. В рощу ей надобно! И срочно! А тут и стук за стеной раздался. Устя засов задвинула, к стене кинулась, постучала ответно, Борис себя ждать не заставил. |