Книга Полукровка, страница 88 – С. И. Вендел

— О, я не знаю. В этом есть какое-то искусство.

— Тогда ты научишь меня, — настаивал он.

Она снова покраснела и выглядела взволнованной, когда сдула с лица прядь волос и сосредоточилась на еде, но Орек был счастлив. Сорче было тепло, она была сыта и казалась довольной. Обеспечение этих вещей стало его единственной целью, как и легкая улыбка, которая все еще играла на ее губах.

Он никогда не забудет, как очнулся несколько дней назад, затуманенный, сбитый с толку от ее слез. Он не знал, как и почему, но они выпотрошилиего. Она не должна была плакать. Никогда.Каким бы слабым он ни был, ему хотелось избить все, что двигалось, уничтожить все, что вызывало у нее слезы.

Но потом она упала на него, ее слезы обжигали его кожу, и он понял, что она плакала из-за него.

Это было совершенно нелепо. Невероятно. Непостижимо.

Никто не оплакивал его. Ни его мать. Ни он сам. Никто.

Эти слезы растрогали его, и он поклялся никогда больше не давать ей плакать. Он не знал, как и почему, просто никогда.Этой женщине, которая вернулась за ним, когда любой другой бросил бы его, которая заботилась о нем, когда никто другой никогда этого не делал, не разрешалось плакать.

Но если бы она была в тепле, сыта и довольна, у нее не было бы причин для слез.

Так вот что намеревался сделать Орек. Как и подобает хорошему другу.

Сорча не смогла удержаться от еще одного взгляда на амбар, притворяясь, что потягивается. Сбор урожая был закончен, слава Судьбе, но теперь предстояло кропотливо его перебрать и разместить на хранение. Ни одна изэтих работ не доставляла ей удовольствия — она с радостью согласилась бы на работу в конюшне в любой день, — но не жаловалась, не тогда, когда Кара и Анхус были такими милыми.

Они с Ореком были на ферме уже шесть дней, и Сорча провела большую часть этого времени, помогая по хозяйству, стараясь не быть обузой. Помогая им и навещая своего выздоравливающего спутника, она была более чем готова каждую ночь заваливаться в меха, но, опять же, она не жаловалась. Это была хорошая, честная работа, и она была благодарна этим людям за их более чем щедрое гостеприимство.

Ее глаза легко нашли Орека, поскольку были натренированы в его поиске. Сегодня он устроился на груде ящиков и стогов сена, прислонившись спиной к стене сарая. Его рубашка свободно свисала с широких плеч, а волосы были собраны сзади в неряшливый узел.

Он выглядел таким непринужденным, таким… домашним.

К ее удивлению, чистить овощи действительно было похоже на строгание, но проще, и теперь он был настроен чистить все овощи, которые попадались Каре в руки. Кара восхищалась его техникой, и дети часто останавливались, чтобы полюбоваться идеальными спиралями кожуры, которые ему удавалось сделать. Большинство из них были послушно отправлены в ящик с объедками, которые Кара хранила для мульчи, но многие все равно исчезли в цепких руках и голодном рту Дарраха. Щенок был в восторге от того, что Орек встал на ноги и может снова прогуливаться.

Ему все еще удавалось быть любимцем щенка.

Он и мой любимец тоже.

Сорча покраснела от неожиданной мысли, но не отвела взгляда. Было что-то завораживающее и… манящее в том, как уверенно он обращался с каждой картофелиной или морковкой, как его сильные, грубые пальцы с простой уверенностью управлялись с маленьким ножом. Ее глаза неизбежно поднялись к его предплечьям, наблюдая, как под мягкой зеленой кожей прыгают, напрягаются и расслабляются сухожилия.