Книга Между раем и адом, страница 83 – И. Б. Циммерманн

– Я понимаю, – шепнул ей Бальтазар, снова отстраняясь. – Я представить себе не мог, как ты себя чувствуешь и насколько громко для тебя звучит этот мир. – Его ласковая улыбка заставила Мону с облегчением выдохнуть.

– Ты же и так мог заглянуть в мое сердце, – удивленно уточнила она.

– Ты никогда не открывала его для меня так широко, как сегодня.

– О… – Мона медленно кивнула. В этом есть смысл. До сих пор она даже самой себе не признавалась, до какой степени ее иногда ужасала реальность. – Наслаждаться такой смертностью – это немножко не мое, – еще раз повторила она свои мысли.

Губы ее мужа растянулись в довольной улыбке:

– А я боялся что-то у тебя отнять, если помогу тебе стать богиней. Хотя на самом деле, наверное, могу дать тебе именно то, в чем ты нуждаешься. И мы…

Проникновенный момент разрушил громкий всхлип. Мона и Бальтазар в недоумении повернули головы. Психотерапевт взял вторую коробочку салфеток и доставал их теперь одну за одной.

– Прошу прощения, просто это слишком трогательно, – сквозь слезы пролепетал он.

Бальтазар рассмеялся. Низко, тепло и искренне – с такой знакомой непринужденностью, как раньше, когда Мона влюбилась именно в этот звук и неразрывно связанное с ним спокойствие. Бальтазар никогда ее не осуждал, несмотря на то что она принесла в его жизнь сплошной хаос. Даже сейчас, после того как он столкнулся с ее мыслями, в его улыбке отражалось столько любви, пускай он только что и получил пропуск во все бездны ее души. Как она могла не влюбиться в Бальтазара, если это единственное, о чем она когда-либо мечтала?

– По-моему, мне пора убраться из твоей головы, иначе я тоже растрогаюсь и начну рыдать.

Его глаза сияли. На этот раз исключительно метафорически, поскольку в них светилось лишь чистое счастье, а не горело привычное адское пламя.

– З-значит, теперь все хорошо? – помедлив, спросила Мона. Его настроениетак быстро переключилось на радость, в то время как ее сердце все еще подпрыгивало до самого горла.

– Да, теперь все хорошо, – хрипло откликнулся Бальтазар. – В смысле… мир, твой мир, в котором я живу, он по-прежнему меня ограничивает, но… но теперь все выглядит иначе. Странно, не правда ли? Ведь… проблема совершенно не изменилась.

– Д-думаю, именно это и делает брак таким особенным для многих людей, – заикаясь, произнесла Мона, впервые по-настоящему осознавая, о чем идет речь в брачных обетах.

Бальтазар изумленно приподнял брови:

– Что ты имеешь в виду?

– Важно не только открыться. Помимо любви, необходимо брать на себя ответственность за чувства другого. Как раз это мы сейчас и сделали. Такое обещание придает сил и поддерживает. Мы хотим идти одним путем… и согласны находить компромиссы.

– «Компромисс» – это весьма безобидное слово для твоего возвышения до божества, сокровище мое.

– Ну да, – согласилась Мона. – Р-разве я не суперкрутая ведьма, которая в любом случае рано или поздно станет чем-то бо́льшим?

– Могла бы стать бо́льшим… Это происходило бы гораздо медленнее и не так, как то, что тебе предстоит теперь, но обещаю, ты не пожалеешь. Я дам тебе столько пространства, сколько понадобится твоему сознанию для размышлений.

– Убедил! – Мона нервно засмеялась. Она взяла его правую руку, переплела их пальцы. – Бальтазар. Ты больше не один. Мы разделим все. Мой мир и твой мир… или измерение, или… эм…