Книга Между раем и адом, страница 82 – И. Б. Циммерманн

– Думаю, ты тоже не знаешь одну очень важную часть меня, – прошептала она и впервые снова смогла улыбнуться.

Бальтазар удивленно моргнул.

– Прочти мои мысли. Ты же можешь, да? Если я тебе разрешу? Т-тогда ты поймешь! Тогда ты увидишь, что я живу в абсолютно другом мире, и это не изменится, если я последую за тобой.

На нервах Мона сильно прикусила нижнюю губу, до боли. Она пустит его в свой хаос – нечто, что с самого детства старалась как можно надежней спрятать ото всех. Врачи, учителя, психотерапевты оперировали терминами вроде СДВГ, говорили о склонности к аутизму, рассуждали, в депрессии она или травмирована… Мона же называла это своим «я». И в зацикленном на приспособляемости обществе оно находилось в такой же ловушке, как Бальтазар, будучи богом.

Его внимательный критический взгляд скользнул по ее лицу, после чего выражение лица наконец-то смягчилось.

Пустьпросто увидит, что она его понимает, что тоже чувствует гнетущие его узкие рамки – только по-своему. Она сумела выжить и приспособиться к загадочной для нее реальности, что ей стоило вознестись до богини? По сравнению с этим, звучало как что-то посильное.

Кроме того, до сих пор Моне не везло с земными жизнями, так с чего бы ей хотеть вновь погружаться в это дерьмовое перерождение? А рай? С богом в мужьях она буквально могла создать его на земле.

– Я тебе доверяю, – пробормотала Мона, вложив в эти слова всю свою надежду. – Пожалуйста, доверься и ты мне.

Ее любовь зашла так далеко, что она позволила ему посмотреть на беспорядок у нее в голове. Но он же поймет, правда? Если не бог, то кто тогда? Он мягко улыбнется ее сумбурным мыслям и не станет осуждать. Каким бы нервным сейчас ни казался Бальтазар, спокойствия вечного существа у него не отнять. Наверняка все, что людей смущало, для него было совершенно естественно.

В его глазах светился ненавязчивый вопрос, однако Мона храбро улыбнулась. Вообще-то, одна мысль о том, что кто-то сможет заглянуть в ее разум, раньше повергла бы Мону в панику. Она думала о тысяче разных вещей одновременно, большая часть мыслей были пустой болтовней, меньшая – ее мнением. Концентрация непрерывно носилась от одного пункта к другому по траектории шестиугольника, как шарик в пинболе, только в конце дня ее ждал не джекпот, а ощущение перегрузки.

У нее в мозгах отсутствовал фильтр, словно по принуждению, он проигрывал все возможные варианты развития событий, никогда не останавливаясь. Телепат, скорее всего, счел бы ее опасной личностью: при попытке подслушать мысли Моны у него самого наверняка поехала бы крыша. Так или иначе, она часто стыдилась хаоса в собственной голове. Лишь во время учебы Мона узнала, что никто не мог без разрешения – осознанного или нет – проникнуть в чужое сознание. На нее тогда нахлынуло такое облегчение, что она потом целый день разгуливала по территории Ватикана, мысленно чертыхаясь. Вот он, блестящий результат эволюции: мозг закодирован. Без кода ничего не поймешь, а его еще нужно получить.

– Очень миленькая метафора, – пробормотал Бальтазар.

– Эм?

– Но твоя голова – это не сейф. По-моему, больше похоже на водные горки в лодках-бревнах в парке аттракционов.

У него на губах заиграла веселая улыбка, и прежде чем Монауспела что-то ответить, он нежно чмокнул ее в нос, а потом снова заключил в крепкие объятия. На мгновение она прислушалась к его медленному сердцебиению и почувствовала размеренное дыхание. Глубоко в душе архидемона пела магия, отдаваясь в ушах Моны приглушенным гулом. До сих пор она редко слышала этот звук так отчетливо, как будто он раздавался прямо у нее в голове. И чем больше она концентрировалась, тем гармоничнее становилось тихое пение.