Книга Нежеланная жена дракона, или Император готовке не помеха!, страница 97 – Злата Тайна

В зале стояла гробовая тишина. Я стояла, стараясь дышать ровно, чувствуя на себе взгляд Дарриона.

Наконец, лорд Кель’тарис поднял на меня взгляд. Надменность исчезла. В его глазах читалось глубочайшее потрясение.

— Это… невероятно, — произнёс он, и его голос, всегда такой ровный и холодный, дрогнул. — Такой… гармонии вкуса. Такой глубины…

Он отодвинул пустую тарелку и медленно поднялся. Его движение было исполнено новой, уважительной грации. Он склонил голову в мою сторону — неглубокий, но безоговорочный поклон.

— Леди Каэлина, — сказал он. — Я прошу прощения за мои слова. Они были недостойны и ошибочны. Ваше искусство… оно выше любых предрассудков. Я не испытывал подобного вкусового удовольствия уже долгие годы. Переговоры могут быть возобновлены. Вы оказали Вашей империи неоценимую услугу.

Я позволила себе лёгкую, сдержанную улыбку.

— Я просто сделала то, что умею, лорд посол.

Он ещё раз кивнул и вышел из зала, его осанка говорила о новом уважении.

Я осталась стоять одна, чувствуя, как дрожь отступает, сменяясь спокойной уверенностью. Яповернулась и встретилась взглядом с Даррионом. Он вышел из тени. Он не сказал ни слова. Но в его глазах, обычно таких холодных и отстранённых, я увидела то, чего не видела никогда — ясное, безмолвное «спасибо». И, возможно, нечто большее — искру уважения, переставшего быть вынужденным. Он коротко кивнул, развернулся и ушёл.

Я глубоко вздохнула. Пахло победой. И пахло очень вкусно.

На следующий день весть о кулинарном триумфе императрицы разнеслась по всему Игнистаду со скоростью, которой позавидовал бы любой почтовый дракончик. К полудню в «Гнезде Дракона» не осталось ни одного свободного столика. Купцы, ремесленники, чиновники низшего ранга — все жаждали взглянуть на ту самую волшебницу-императрицу, которая одним блюдом растопила ледяное сердце эльфийского посла.

Я пряталась на кухне, в очередной раз перебирая зелень, и чувствовала, как тревога сжимает мне горло. Вот он, конец. Теперь-то все поймут, что леди Амброзия — это Каэлина Ортан. И кто захочет есть в таверне, где за печкой стоит сама императрица? Это же смешно! «Гнездо» превратится в цирк, где главным аттракционом буду я.

— Хозяйка, — просунул голову в кухню Лео, его призрачное лицо сияло от восторга. — У нас аншлаг! Аристократы записываются в очередь! Говорят, хотят попробовать «то самое блюдо, что покорило Снежного Вихря»!

— Именно этого я и боялась, — простонала я, глядя на него. — Они пришли смотреть на обезьяну. На диковинку. Сейчас они поедят, посмеются и больше не придут.

Но вышло всё с точностью до наоборот. Аристократы, заходившие в «Гнездо», вели себя… почти нормально. Да, они смотрели на меня с нескрываемым любопытством, но в их взглядах читалось не столько насмешливое пренебрежение, сколько уважительный интерес. Они заказывали еду, хвалили её, щедро оставляли чаевые и даже пытались завести светскую беседу, словно я была не сумасшедшей императрицей, а модной владелицей эксклюзивного заведения.

В разгар этого безумия в таверну вошёл он. Люсьен Дюваль. Он проделал путь через шумный зал, его элегантная фигура и спокойная улыбка выделялись на фоне суеты.

— Леди Амброзия, — произнёс он, останавливаясь передо мной, и в его глазах плескалась смесь восхищения и лёгкой растерянности. — Или, полагаю, теперь мне следует называть Вас «Ваше Императорское Величество».