Книга Рассвет тьмы, страница 65 – Шари Л. Тапскотт

Я вдохнула его и вскинула руки, как ребёнок, впервые увидевший снег. Ловила звёздные снежинки и робко хихикала, не веря своим глазам.

Что это за магия?

Подняла глаза на Серафину, гадая, как ей это удалось. Но фея и сама заворожённо смотрела на небо, прижав одну ладонь к сердцу.

За считанные мгновения костёр вернулся к своему прежнему состоянию с оранжево-красными всполохами, тихонько потрескивая в ночи. Последняя из звёздных снежинок растаяла, и от случившегося чуда остались лишь воспоминания.

Бритон пошевелился, отчего я внезапно осознала, что всё ещё остаюсь в его объятьях. Он повернулся к фее.

— Как ты это сделала?

— Это не я. — Серафина с улыбкой подошла к костру и протянула ладони, словно желала их погреть. — Это сделали вы с Кассией.

***

Остаток ночи мы присматривали за факелами, но монстры из Разлома больше не появлялись.

Никто не обсуждал произошедшее. Полагаю, мы все просто ещё не до конца оправились от шока.

Время от времени я ловила на себе взгляд Аэрона, разглядывавшего меня в свете костра.

Он очнулся как раз во время магического представления, но я тогда этого не заметила.

Между нами чувствовалось напряжение, и это удручало. Словно мы оба знали, что сегодня закрылась дверь в возможное будущее, которое уже никогда не наступит. Возможно, Аэрон всё же втайне питал ко мне чувства все эти годы, пока я смотрела на него влюблёнными глазами.

Нам даже удалось немногопоспать — мы по очереди сменяли друг друга на посту. Но лес вокруг, за линией факелов, так и оставался спокойным.

Я проснулась от приглушённых голосов и тут же заметила, что чего-то не хватает.

Распахнув глаза, я была очень рада увидеть первые лучи солнца. Моргнула, постепенно скидывая оковы сна. Мои волосы и плащ были сырыми от холодного утреннего тумана. Взгляд медленно сфокусировался на деревьях, окружавших наш лагерь.

На живыхдеревьях.

Я тут же села, не обращая внимания на то, как заныло тело от резкого движения после нескольких часов сна на твёрдой земле.

Птица — ярко-голубая, как летнее небо, — сидела на верхушке сосны и щебетала, словно не ведала никаких забот. Это было тощее существо, почти костлявое. Но птичка радостно перелетела с ветки на ветку, а затем скрылась за густыми лапами тёмно-зелёных иголок.

Я медленно обвела глазами лес, и странное чувство клаустрофобии возникло в груди. Стволы были толстыми, стояли близко друг к другу, затрудняя обзор. Мы были окружены деревьями, которые то ли защищали нас, то ли держали в своём плену — смотря с какой стороны посмотреть.

Светло-зелёные ростки торчали из земли, и крошечные ромашки росли на светлых участках, куда дотягивалось солнце, и тянули свои жёлтые сердцевины к его лучам.

— Это противоестественно, — сказал Аэрон Триндону, когда я прислушалась к их разговору.

Он хмуро смотрел на деревья, уперев одну руку в бок, а другую держа на рукояти меча.

— Ты ведь всегда предпочитал лук, — отметила я. — Почему сейчас тянешься к мечу?

Рыцарь обернулся, только сейчас обнаружив, что я проснулась. Окинул меня обеспокоенным взглядом.

— Ты отличная лучница. Тебя одной достаточно.

— А трёх мечников достаточно? — спросил Бритон, который в этот момент подошёл ко мне и протянул руку, чтобы помочь встать.

Аэрон развернулся к Бритону и напряжённо улыбнулся ему.

— Трёх?

Уже пытавшаяся встать, я притормозила. Бритон сжал мою руку. Я быстро поднялась и бросила на брата умоляющий взгляд.