Книга Семестр нераскрытых преступлений, страница 40 – Виктория Голубева

– Безликая, пощади меня. – Профессор закатил глаза. – Вы, наверное, единственная учащаяся в Академии, кто носит с собойучебник, чтобы скоротать время. Заходите, – увидев, что я колеблюсь, он добавил: – рекомендую поторопиться, пока я не передумал.

Решив не испытывать судьбу, я шагнула внутрь, и профессор закрыл за мной дверь.

Просторный кабинет Моего Незнакомца напоминал библиотеку: книжные полки сплошной стеной обступали помещение. Сквозь высокие окна напротив двери лился теплый закатный свет, окрашивая все вокруг в мягкие золотистые тона. Рядом стоял массивный письменный стол. Плотный ковер под ногами заглушал шаги и придавал комнате особый уют.

Тут я почувствовала тяжелый взгляд где-то между лопаток и поторопилась пройти вперед.

– Присаживайтесь. – Напротив стола стояли три темных бархатные кресла, мне понравилось правое.

– Чай, кофе? – Он подошел к столу.

– Кофе, пожалуйста. – Я аккуратно положила сумку у кресла и продолжила осматриваться. Кабинет был похож на своего хозяина: на первый взгляд чопорный и официальный, но если приглядеться, то можно заметить мелочи, раскрывающие профессора с более человечной стороны: открытая книга, перевернутая корешком вверх, пустая чашка на подоконнике, ровные ряды всяких мелочей на полках.

Профессор отошел к неприметному сервировочному столику у стены. Послышался легкий звон посуды, и вскоре он вернулся с подносом, на котором стояли две пустые кофейные чашки.

Поставив поднос на край стола, он едва заметно коснулся его пальцами – над посудой тут же заклубился мерцающий туман. В следующее мгновение чашки наполнились дымящимся кофе, а рядом возникли молочник, сахарница и целая горка пышных ароматных печений с розовым джемом посередине. Туман полностью рассеялся.

Я взяла чашку кофе, пытаясь отыскать в ней что-то привычное и безопасное. Находиться в обществе Моего Незнакомца мне нравилось только в фантазиях. В реальности его присутствие смущало.

– Как прошла ваша первая неделя в Академии? – Наконец он сел за стол, поставив локти на подлокотники кресла.

– Очень хорошо, спасибо, что поинтересовались, – вежливо ответила я и сделала глоток кофе. – Конечно, нужно время, чтобы привыкнуть, но мне все нравится.

– Вот как. – Профессор изучающе посмотрел на меня своими темными глазами, и я не знала, куда мне спрятаться от этого взгляда.

– Учиться тому, что действительно интересно, – непривычно для меня. В лицее такмного лишних предметов! Одна каллиграфия чего стоила. Часами рисовать закорючки в альбоме. Зачем? Как это пригодилось мне в жизни? Примерно никак.

– Считается, что каллиграфия помогает разрабатывать уникальный, приятный глазу почерк.

– И это нужно для того, чтобы?.. – Я выжидательно посмотрела на профессора Норта. Он взглянул на меня в ответ и неожиданно рассмеялся:

– Сдаюсь, мисс Барнс. Каллиграфия и правда чаще всего пустая трата времени. Почерк должен быть понятным, это все, что от него требуется.

– Вот видите! – победно улыбнулась я и сделала еще один глоток. То ли из-за смеха, то ли из-за привычного горьковатого вкуса кофе я расслабилась и почувствовала себя намного свободнее. Мой Незнакомец откинулся на спинку стула, тень улыбки оставалась на его губах.

– К слову о почерке. Мне кажется, это ваше. – С этими словами он достал из ящика стола какую-то книгу и протянул ее мне.