Книга Встречная-поперечная, страница 69 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

— Кто следующий? — осмелевшим голосом спросила Лиза. — Если никто не желает, позвольте мне. Дух, скажи, пожалуйста, зачем ты здесь?

Руки Амалии задёргались, следуя за указателем.

— Вроде как по-русски даже складывается, — неуверенно заметила Мэри.

Планшетка двигалась по нижнему ряду, с кириллицей, витиеватой и по написанию похожей на поперечные словеса.

— Верно, — медленно подтвердила Лизонька, после того, как указатель перестал двигаться. —Получается слово… «невеста».

— Дух жениться желают? — захохотал Николя. — За суженой явился? Господа, хватит, уж толку от этой забавы никакого.

Указатель вырвался из пальцев Амалии и забегал по доске.

— Первое слово «вода», — пояснила Лиза, нервно сглотнув. — Второе...

— Никак… «смерть», — убито проговорила Мэри.

Николя криво ухмыльнулся:

— Это он что, мне сейчас смертьпредрёк... от воды? Или это в комнате некто балуется? Господа, я ведь человек злопамятный, узнаю, кто…

— Это уже не шутки, — укоризненно подхватил, покачав головой, Сергей Абрамцев.

— Никто не сметь шутить с духом, — строго отчитала молодых людей Амалия. — И вы, Николя, осторожно быть. Вы вызвать гнев ubernaturlich... потусторонний.

— Глупости это всё, — заключил, наконец, Лопушкин, хлопнув себя по коленкам. — Что это за дух такой попался, обидчивый? С таким знаться – себе в ущерб. Я-то с людьми заносчивыми знакомств не вожу, не говоря уж о потусторонних… особах. Лизонька, душенька, не прикажете ли подать кофейку с коньячком?

Абрамцева охотно кивнула, спиритуалисты бодро повскакивали с мест и устремились в столовую, обгоняя друг друга.

— Что вы об этом думаете? — улучив момент, поинтересовалась Маша у князя.

— Это непосредственно касается темы нашего разговора, — ответил тот хмуро. — Когда вы сможете уделить мне время?

Маша вспомнила, что обижена и что князь пока только обещал помочь Томилиной.

— Завтра меня в поместье не будет, — ответила Мария. — Завтра…

Завтра она привезет внучкам водяного бусы и браслеты и поговорит, наконец, с кикиморами. Вспомнились запевки Марфушины, холодная лужа в гостиной и крошечные обереги, развешанные над дверью. Про обереги все отнекивались, и плетение на них было старое, ныне малоизвестное. Если уж домовой боится… с ним Маша тоже побеседует. И не складывается ли все в понятную, но пугающую картину?

Остаток вечером был бы чувствительно омрачен выходкой духа (или, как весело утверждал Татарьин, «баловством романтически-настроенных присутствующих на ужине дам»), если бы общество не начало оживленно обсуждать посредничество фроляйн фон Линген. А та утверждала, что прежде никогда не служила медиумом, и сей дар открыла только сегодня. Сама, дескать, взволнованна и смущена.

После кофе Лизонька – в отчаянном усилии удержать компанию в сборе – предложила рыбалку. На границе владений Лопушкиных и Возгонцевых имелась заброшенная сажалка. Говорили, что рыбы развелось там чрезмерно. Сергей вызвался проследить, чтобы на пруду поменяли деревянный настил на мостках, наверняка уже давно сгнивший.

Компания разошлась, повеселев. Все предвкушали новое развлечение, не такое волнительное, а вполне привычное: рыбалку,пикник и свежий воздух в оставшиеся от теплой осени деньки.

После ухода гостей Сергей расположился в кресле, нацелившись на остатки коньяка и пирожных. Лиза вошла и присела напротив. Она хмурилось и устало поводила плечами, закутанными в теплую шаль.