Онлайн книга «Встречная-поперечная»
|
Но увидев, с какими уважением и радостью поприветствовалаего Маша, не ожидавшая столь скорого решения проблемы, смягчился, принялся описывать ситуацию и возможное оной развитие: — Роголистник я посадил, окромя него ничто помочь не сможет. Поворожил. Если вскорости вода от черноты расходиться начнет, значит, возымела действие моя ворожба. Кикиморы подраспустились без хозяина, спорить осмеливаются… так их ужо приструнил. Князь пообещал сыновей расселить, уже распорядимшись. Хороший у нас князь, тихий, но понятливый. Вороний камень при мне, так что договор соблюден. Ты токма про внучек моих не забудь. Вороний камень оказался куском железной руды. Любава передала его водяному через внука. Края камня и впрямь походили на черное воронье крыло. В чем состоял сакральный смысл оберега, Маша так и не поняла. Ну и бог с ним, с камнем. Главное, уже к утру вода в пруду посветлела. И со стороны настила и беседки нерешительно завели песню лягушки. Первым, что услышала Маша, проснувшись, был ветер, гуляющий в тростнике у пруда. А ведь раньше даже малейший ветерок к застывшей воде не приближался. Маша села, потянулась в постели, ступила босой ножкой на пол и поежилась. Прохладно, однако ж. Пора печи готовить к зиме. Аким Фалантьевич говорил, печника привезет – трубы на тягу проверить. Вспомнился Маше таинственный Арим. Имелись у нее насчет него кое-какие соображения, но для проверки требовался удачный случай. А пока нужно Игнату записочку передать. Поблагодарить и… словеса! Не все еще словеса с причерками написал Маше камердинер князя – обещал, что еще знает. Маша спустилась к завтраку, напивая радостную песенку. Выпила чай со сливками и откушала вареное яичко. Только заикнулась о поручении, Марфуша покраснела и уперла руки в боки: — А не пойду, барышня! Вот не уговаривайте. — Это почему? — нахмурилась Маша. — Игнат ваш… черт блудливый! Все они, красавцы писаные, об одном только думают! — Марфуша, ты чего? — растерялась Мария Петровна. — А вот чего! Как пришла, этот… окаянный глазки мне строить начал. И все комплиментами, и все словами грамотными! Мол, вашей матушке зятек не требуется? Ну я и брякни: требуется еще со вчорого дня. А он… целоваться полез! Так я и огрела по губе! Вдрызг разбила! А что? У меня рука тяжелая! Ужо ему! Побоится к честным девушкам с лобызаньями приставать! — Ты… ты видноошиблась, — пролепетала побледневшая Маша. — Это точно был Игнат? Как он выглядел? — Да как! Хорошо выглядел, кровь с молоком, глаза зеленые и улыбаются все время! И хитрющие! — Марфа покраснела еще сильнее. — Свиданье мне назначать начал! Мямлил что-то! Сам-то платочек ко рту прижал и мямлит. И смеется, ирод! — Зеленые… глаза? — мертвым голосом переспросила Маша. — Ага, и родинка над губой, как у девицы. Говорили мне сестры: держись от слуги князя подальше! Не одну девку с ума свел. — Понятно, — Маша медленно поднялась и пошла к дверям. — Барышня, а творожку? — После. Очнулась Маша у пруда. За ночь вода посветлела. У берега зацвела одинокая кувшинка. «В город нужно, — подумала Маша. — Наядидкам бусиков купить. В город…» Самым ранящим было для нее то, что Марфуше Игнат… понравился. Это было заметно. Несмотря на причитания горничной, в ее глазах горел знакомый огонек. Михаила Остаповича дочка тоже вот так жениха ругала… с восхищением, мол, и болтлив тот, и цитатами из книг сыпать любит… |