Книга Встречная-поперечная, страница 41 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

Игнат замолк, глаза его, с дымкой задумчивости, смотрели куда-то вдаль.

— А монголка? Что сталось с ней? — не выдержала Маша, забыв о надкусанном пирожке.

— Догва, обучившись русскому, призналась, что домой вернуться не сможет. По традициям степи, выйдя замуж, она рвала связи с родом и теперь, по закону, принадлежала Демьянчиковым.

Недолго думая Татьяна и Леонид, уже будучи мужем и женой, обратились в храм. Жрец Дива провел обряд разрыва, и монгольская княжна вошла в род Левецких.

Это она вынесла из пламени маленькую Любашу, когда во время бунтов пылало поместье Левецких-Нешилиных. Иван в то время учился за границей без возможности выехать в сотрясаемую революцией Россию.

Иван и Люба остались в живых, а спасти остальных Догве не удалось. Бунтовщики ограбили и окружили подожженную усадьбу и убивали всех, кто пытался выбраться, без разбору, и господ, и слуг. Много позже Догва призналась, что использовала степную магию, которой обучалась у шамана как избранная богами ветра. Ее не заметили, не увидели, хотя она прошла ограждение под самым носом у убийц.

— Они только говорят, что освобождают угнетенный народ, — со зловещей холодностью во взгляде, заметил Игнат. — На самом деле, им нужны были деньги… и земли… они уводили лошадей с завода деда, рушили храмы, говоря, что они прокляты кровью Нешилиных. Они попытались усесться в уцелевшем флигеле в Устинках, создав «штаб освобождения», — губы Игната скривились, — посчитав, что все у них в руках. Ошиблись. Объединенная царская армия снесла их лежку через две недели. А князь Иван уже десять лет ведет расследование. Хочет покарать убийц, особенно главаря.

— И он узнал, кто был зачинщиком? — у Маши от сдерживаемых слез покраснели глаза.

Ужасная история. Сколько таких она уже слышала. Семья маминого мужа чудом спаслась от погромщиков. И в Приречье много семей пострадало. Особо бесчинствовали вылезшие из подполья родовейские банды, подначивая бурлаков и прочий обозлившийся люд убивать барскую кровь.

— Узнал, — помедлив, тихо проговорил Игнат.

Глава 10

При взгляде на узкую звериную тропу,вьющуюся между зарослями кустарника, Маша поняла, почему Игнат оставил лошадей наверху, у кряжистого дуба. Верхом тут было не пройти.

Правда, рядом с дубом внук ведуньи написал на земле слово «сколь», которое оказалось местной заменой для привычного Марии «скеала», означавшего неприкосновенность. Маша оценила хитрость: руна отпугнет недоброе внимание, а дуб подпитает слово силой.

… Дом ведуньи вырос как из-под земли. Маша готова была поклясться, что пару секунд назад видела перед собой непролазную чащу, а тут нате вам – старая изба, как в сказках про Бабу-Ягу.

— Как в сказке, — прошептала Маша вслух.

Дерево потемнело от старости, колья забора «украшали» черепа животных и… нечисти. И как знать, находила ли Любава останки поперечных уже такими или все же царствовала в лесу, наравне с вдольскими князьями, как ее предки в старые времена – защищая и карая нарушителей Равновесия.

Игнат одернул рубаху (забежав в Удолье за Кудрей, он переоделся в простые порты и косоворотку из небеленого полотна) и решительно шагнул к воротам. Сигналом, что гости у порога, тут служил гремучий хвост костяного змеевика-трупоеда, твари довольно мерзкой, но для леса с точки зрения санитарии полезной.