Книга Заложница, страница 22 – Элисон Эймс

Жар опалил ее лицо и шею.

Она пыталась внушить себе, что не имеет значения, о чем он думает, но, опустив руки обратно на колени, не смогла встретиться с ним взглядом.

И тут с другой стороны скалистого выступа раздался крик о пощаде, за которым последовало грозное рычание. Все остальные заботы тут же вылетели из головы.

Ева знала эти звуки.

Тело пробрал ледяной озноб.

Она ждала момента, когда Валдус отвлечется, но не такого. Да никогда в жизни.

Мозолистая рука накрыла ее рот, заглушив протест в горле.

— Ни звука. — Глубокий голос похитителя прошелестел у нее над ухом. — Не меньше семи заключенных на другой стороне этой скалы. Они не знают, что мы здесь, и пусть так и останется.

Сердце с силой заколотилось о ребра, но ей удалось кивнуть.

Его рука опустилась.

Ева судорожно втянула воздух.

Она видела, как ее похититель без проблем расправился с тремя нападавшими, но с семью? Шансы невелики.

— Дай мне оружие, — пробормотала она. — Я тоже могу драться.

В его взгляде вспыхнуло ослепительное веселье.

— То есть ты можешь ударить меня ножом в спину? Я так не думаю.

— Мы не можем просто сидеть и ничего не делать.

Валдус притянул ее к себе, пока они не оказались нос к носу.

— Единственныйвариант, который поможет тебе выбраться отсюда, — это смерть. Мне вставить тебе кляп, или ты будешь хорошей пленницей и заткнешься к черту?

Ее рот захлопнулся.

Он удовлетворенно кивнул.

— Мы ждем.

Ева снова возненавидела его.

Он был чудовищем. Бесчеловечным зверем.

Крики с той стороны становились все громче.

Пот струился по спине Евы, кожа то вспыхивала, то покрывалась холодными мурашками, дыхание становилось все более учащенным, когда воспоминания, которые она хранила в глубине души, вырывались на поверхность, требуя своего. Она пыталась вспомнить, что делала Белла. Где они могут ее искать. Вычислить количество руды, необходимое для изготовления сыворотки.

Ничего не получилось.

Крики сменились визгом с более высокой тональностью. Совсем как ее собственные.

За исключением того, что она умоляла. Кричала. И в конце концов, ненавидя себя, широко раздвинула ноги и пообещала подчиниться, когда…

— Здесь четыреста двадцать семь километров туннелей. Мы называем это лабиринтом. — Внезапное прикосновение теплых губ к кончику уха резко отличалось от льда на ее коже.

Ее голова метнулась в сторону и вверх.

Похититель пристально наблюдал за ней. Эти пронзительные голубые глаза фиксировали каждую слабость, которую она прятала: ее слишком быстрые вдохи, дрожь, пробегающую по спине, то, как ее ногти скребли по обнаженной руке, словно могла проникнуть внутрь и избавиться от затаенного стыда.

— Трудовой лагерь разделен на двадцать один сектор. В первом секторе находится пищеблок, в остальных — пятнадцать действующих шахт и множество мертвых зон. Вас привезли в первый сектор, нейтральную зону. Туда поступает все свежее мясо, хотя лишь немногие доживают до смены.

Удивление проскочило в ее глазах. Она уже достаточно узнала Валдуса, чтобы понять, что он не так легко выдает информацию.

— Трудовой лагерь — это лабиринт, полный поворотов и изгибов, — продолжал он. — Но в нем также есть бесконечное количество мест, где можно спрятаться.

— Вы все исследовали? — Не в силах сдержаться, она прильнула ближе к нему, позволяя теплу его кожи проникнуть в ее.