Книга Безжалостный альфа, страница 36 – Си Джей Праймер

Если бы только это было правдой.

Его темные, ввалившиеся глаза так чертовски знакомы, и в то же время нет. Так много всего произошло за последние восемь лет, что наши жизни полностью разошлись. Только теперь они снова столкнулись, и я не уверена, что кто-то из нас готов пережить последствия.

— Перестань плакать, — хрипит Мэдд, ловя большим пальцем еще одну слезинку, когда она соскальзывает. — Черт, пожалуйста, перестань плакать. Прости меня, ладно? Просто… перестань плакать, Слоан. Прекрати.

Однако напряжение в его голосе производит эффект, противоположный его словам. От услышанного слезы текут еще сильнее, как и от теплой тяжести его тела на моем. Я плачу, потому что он причинил мне боль, но я также плачу, потому что скучаю по нему. Потому что я хочу его, вот так, даже если не должна.

Он большими пальцами вытирает мои слезы, когда они текут из моих глаз, и в его собственном взгляде отражается боль и противоречивость.

— Мэдд?

Женский голос доносится из дверного проема, и я поворачиваю голову, шмыгая носом, чтобы увидеть Рокси, которая стоит там и смотрит на нас в, должно быть, очень компрометирующей позе. Мои щеки тут же краснеют от смущения, глаза снова поднимаются, чтобы встретиться со взглядом Мэдда.

Он даже не смотрит в сторону Рокси. Его взгляд все еще сосредоточен на моем лице, когда он рычит:

— Отвали, Рокс.

— Но Мэдд… — хнычет она, протискиваясь в дверной проем.

Он откидывается на пятки, жар его тела покидает мое, когда он поднимается на колени и поворачивается к ней верхней частью тела.

— Я сказал, отвали!

Я вздрагиваю от дикости его крика, наблюдая,как он встает с дивана и топает к двойным дверям, хватаясь за них каждой рукой и захлопывая их перед ее лицом с такой силой, что они скрипят на петлях. Запирая замок, он разворачивается и шагает ко мне.

Я пытаюсь сесть на диване, боясь того, что случится, если он снова заберется на меня. По крайней мере, появление Рокси отвлекло меня настолько, что я перестала плакать. Я вытираю влагу со щек, надеясь, что мой макияж не растрепался, а затем удивляюсь, какого черта я вообще забочусь о своем макияже в такое время.

— Это было невежливо, — тихо говорю я, кивая головой в сторону дверей.

— Яне вежливый, — парирует он.

Я борюсь с желанием закатить глаза. Я не уверена, что он действительно такой бессердечный, каким изображает себя в наши дни. Если бы это было так, он бы оставил меня сидеть в другой комнате и плакать у всех на глазах, а не унес меня прочь и не слизывал мои слезы. Он бы не отмахнулся от Рокси таким образом, чтобы сохранить мое достоинство.

Я облизываю губы языком и нерешительно смотрю на Мэдда.

— Раньше ты был таким.

— Раньше я был кем угодно, — ворчит он.

Между нами повисает долгая пауза, пока он стоит передо мной, как статуя, его высокая, нависающая фигура заставляет меня чувствовать себя еще меньше.

— Она там с ума сойдет, — говорю я, бросая взгляд в сторону дверей.

— Позволь ей.

Моя грудь быстро поднимается и опускается в такт дыханию, сердцебиение выходит из-под контроля. Зная, что мне нужно установить некоторую дистанцию между нами, чтобы мыслить ясно, я резко поднимаюсь с дивана, протискиваясь мимо него, чтобы пройти дальше в комнату.

Раньше эта комната казалась дворцом, но теперь невозможно не заметить, насколько грязным и старым выглядит здесь все. Давным-давно это место было нашим; моим и Мэдда. Мы заявили об этом, когда впервые начали устраивать вечеринки здесь, в лодже, будучи подростками. Если вы внимательно посмотрите на большую дубовую дверь, то увидите наши имена, написанные на ней несмываемым маркером: Слоан и Мэдд, герцог и герцогиня Хаоса. Глупые титулы, которыми мы обвенчали друг друга и с гордостью заявляли о себе.