Книга Леща, Ваша Светлость?, страница 72 – Юлия Арниева

– Всё кончено, – тихо сказал Марк, обнимая меня за плечи. – Теперь мы сможем жить без страха.

– Да, – кивнула я, опуская голову ему на плечо. – Наконец-то.

Следующие дни прошли в смешанных чувствах. Город постепенно приходил в себя после потрясений. Временно обязанности олдермена возложили на одного из старших в гильдии торговцев. Он объявил о проведении выборов нового олдермена через месяц, когда страсти в городе немного утихнут.

Королевские таможенники завершали расследование, арестовывали последних контрабандистов, собирали показания свидетелей. Меня тоже вызывали для дачи показаний – о документах, найденных в бумагах отца Лессы, о нападениях на лавку, о том, что я знала о схемах олдермена.

На пятый день после штурма я получила записку с просьбой о встрече. Подпись гласила: «Тобиас Вейн». После некоторых колебаний я согласилась принять его в лавке, в присутствии Эммы.

Он пришёл бледный, осунувшийся, с правой рукой на перевязи – следствие ранения, полученного во время штурма.

– Спасибо, что согласилась встретиться, – тихо сказал он, присаживаясь напротив меня за столиком в углу лавки. – Я понимаю, что не заслуживаю твоего внимания после всего, что произошло.

– Почему ты хотел меня видеть? – прямо спросила я.

– Чтобы попросить прощения, – ответил Тобиас, глядя мне в глаза. – Хотя понимаю, что не заслуживаю его.

– За что конкретно? – тихо спросила я. – За то, что бросил Лессу, когда она нуждалась в тебе? За то, что шпионил за мной по приказу Моргана? Или за то, что участвовал в убийстве моего отца?

Тобиас вздрогнул, словно от удара, но не стал отпираться:

– За всё. Я был слаб, Лесса. Слаб и труслив. Морган держал меня на крючке с тех пор, как мы впервые встретились. Он знал о тёмных делах моего отца, о долгах нашей семьи, о моихсобственных… слабостях. И использовал это.

– Это не оправдание, – покачала я головой. – У каждого человека есть выбор.

– Я знаю, – тихо сказал он. – И я сделал свой выбор. Неправильный. Я буду жить с этим до конца своих дней. – Тобиас поднял на меня взгляд. – Я сотрудничаю со следствием. Рассказал всё, что знаю о схемах Моргана, его сообщниках, тайниках с контрабандой. Это не искупит мою вину, но, может быть, поможет восстановить справедливость.

– Что будет с тобой? – спросила я, внезапно почувствовав жалость к этому человеку, который когда-то был гордым, уверенным в себе наследником влиятельной семьи, а теперь превратился в тень самого себя.

– Суд, – пожал плечами Тобиас. – Учитывая моё сотрудничество и то, что я помог в финальной схватке с Морганом, капитан Форд обещал ходатайствовать о смягчении приговора. Вместо виселицы, возможно, каторга на рудниках. Или изгнание в колонии.

Я задумалась. Что бы сделала настоящая Лесса на моём месте? Простила бы она человека, который предал её, но в последний момент пытался искупить свою вину? Что сделала бы Валентина Семёновна, женщина, прожившая долгую жизнь и видевшая много разных людей – хороших и плохих, сильных и слабых?

– Я не могу тебя простить, Тобиас, – наконец сказала я. – Не сейчас. Возможно, никогда. Но я могу… попытаться понять. И я благодарна за то, что в последний момент ты сделал правильный выбор.

– Это больше, чем я заслуживаю. Я уезжаю, Лесса. Как только закончится следствие. Слишком много воспоминаний здесь, слишком много стыда. Может быть, в новом месте я смогу начать новую жизнь. Стать лучше.