Книга Леща, Ваша Светлость?, страница 44 – Юлия Арниева

– Нужно спасать рыбу и лёд, – решила я. – Перенесём всё в погреб, там пока сухо и прохладно.

Следующий час мы с Эммой поднимали тяжёлые ящики с рыбой и льдом, спуская их по крутой лестнице в подвал. Мирта, пришедшая несмотря на непогоду, помогала расставлять посуду под протечками и менять наполнившиеся ёмкости.

– А что с рыбаками? – спросила я, когда основное имущество было спасено. – Они же должны были выйти в море ещё затемно.

– Не знаю, госпожа, – покачала головой Эмма. – Надеюсь, успели вернуться, когда увидели грозовые тучи. Хотя если они ушли далеко в море…

Она недоговорила, но я поняла невысказанное. Рыбацкие лодки были лёгкими и маневренными, но в сильный шторм даже самое крепкое судно могло не выстоять против ярости моря.

– Марк, – прошептала я, чувствуя, как внутри всё холодеет от страха. – Он говорил вчера, что собирается проверить новые места лова… Это далеко от берега?

– Не знаю точно, госпожа, – Эмма явно старалась меня успокоить. – Но Марк опытный моряк. И никто в Мареле не знает море лучше него. Если кто исможет пережить такой шторм, то только он.

Её слова не принесли облегчения. Я знала о коварстве моря – и как Валентина, выросшая в приморском городке, и как Лесса, прожившая всю жизнь в Мареле. Никакое мастерство не гарантировало спасения от по-настоящему сильного шторма.

Около полудня дверь лавки распахнулась, впуская порыв ветра и дождя вместе с высокой фигурой в промокшем плаще. Сердце моё подскочило, но это был не Марк – в лавку ввалился Гидеон, один из наших рыбаков.

– Госпожа Хенли, – выпалил он, срывая мокрый капюшон. – Беда! Четыре лодки не вернулись с утреннего лова. Среди них и Марка.

– Может, они просто укрылись где-то, пережидают бурю? – с надеждой спросила я, чувствуя, как у меня подкосились ноги, и я была вынуждена схватиться за прилавок, чтобы не упасть.

– Возможно, – кивнул Гидеон, но в его глазах читалось сомнение. – Вдоль побережья есть несколько бухт, где можно перетащить лодки на берег. Но сейчас море так разбушевалось, что даже в бухтах опасно. К тому же – он замялся, – Марк уходил в Акулью впадину. Это открытое море, там негде укрыться.

Я ощутила, как земля уходит из-под ног. Марк в открытом море, во время сильнейшего шторма за последние двадцать лет! Да ещё и в месте под названием «Акулья впадина», которое звучало зловеще даже в хорошую погоду.

– Что мы можем сделать? – спросила я, стараясь говорить твердо.

– Немногое, – честно ответил Гидеон. – Сейчас выйти в море – самоубийство. Даже спасательная лодка гавани не рискует. Остаётся только ждать и молиться, чтобы шторм утих до ночи.

– А если не утихнет? – мой голос дрогнул.

– Тогда… на рассвете организуем поисковые группы. – Не сразу ответил Гидеон, отведя взгляд. – Пройдём вдоль всего побережья. Если лодки выбросило на берег, мы их найдём.

«Если выбросило лодки, а не тела», – мрачно подумала я, но вслух сказала: – Я пойду с вами. И готова оплатить работу всех, кто присоединится к поискам.

– Спасибо, госпожа, – кивнул Гидеон. – Это будет большим подспорьем. Многие рыбаки сейчас без работы из-за шторма, а семьи кормить надо. – Он помолчал, а потом добавил: – Марк всем нам как брат. Мы сделаем всё возможное, чтобы найти его и остальных. Живыми.

После ухода Гидеона я не находила себе места. Несмотря на необходимость заниматься протечками и уборкой, мыслимои были далеко – с Марком, где-то в бушующем море. Я ловила себя на том, что каждые несколько минут подхожу к окну, всматриваясь в серую пелену дождя, словно он мог просто появиться на улице, промокший, но живой и невредимый.