Книга Сердце тьмы, страница 46 – Елена Сокол

– Пытаюсь регулярно. Но уж если карты не хотят открывать планов судьбы насчет кого-то, то молчат, как убитые. Или судьба еще не решила, или вариантов слишком много.

– А у вас уже были пророчества, которые не сбывались? – Интересуюсь я, вспомнив про ребенка, который привиделся Саре.

– Не все пророчества сбываются. – Раскладывая карты, задумчиво отвечает Анна. – Многие из них лишь указывают возможные пути, а дальше решает человек. Варианты, на самом деле, есть почти всегда. И нет судьбы другой, кроме той, что мы сами выбираем себе.

– Я видел бодекхов над Сарой, но мы ее спасли. – Припоминает Бьорн, не отводя взгляда от карт, ложащихся причудливыми комбинациями на стол.

– И хорошо, что смерть забрала драуга. – Бормочет цыганка. – Она не любит, когда ее оставляют с носом.

– И что там? – Интересуется Бьорн, наклоняясь на стол, когда все карты находят свое место.

– Для тебя ничего нового. Пока. – Хмурится Анна, указывая на карты. – Справедливость. Правосудие. Ты вслед за твоими предками должен будешь взять на себя ответственность за все свои идеи и действия. Порядок должен быть восстановлен, и каждый получит то, что заслужил.

Кухню заполняет запах жженого масла, поэтому я подхожу к окну и приоткрываю его немного, чтобы помещение проветрилось. Пока я добираюсь обратно до плиты, сквозняк подхватывает крайние карты и тащит по столу. Бьорн вовремя успевает накрыть ладонью одну из них – ту, что только что толковала цыганка.

– Или кто-то захочет устроить тебе сложности. – Медленно произносит Анна, когда он убирает руку.

Карта находится в перевернутом положении.

– Или это просто ветер. – Говорит Бьорн с улыбкой.

– Или так. – Соглашается она, собирая карты.

Но задумчивость на ее лице остается.

– Сара. – Говорю я, заметив ее силуэт за окном.

– Открою ей. – Подрывается с места Бьорн.

– Она не пьет таблетки. – Шепчу я Анне, пока никто нас не слышит. – Ради своего дара, ведь обезболивающие его блокируют. Может, у вас получится переубедить Сару. Она опять прошла, черт знает сколько, от больницы, и я переживаю, что без лекарств взвоет от боли.

Анна кладеткарты на край стола и разражается ругательствами – шепотом и на языке каале.

– Так и знала. Чувствовала! – Ударяет ладонью о стол так, что карты подпрыгивают. – Но, раздери меня демоны, если бы я поступила по-другому в ее возрасте: эта непослушная девчонка – моя точная копия!

– Как дела? – Я расплываюсь в улыбке, когда Сара входит в кухню.

– Потрясающе. – Говорит она хмуро. Добирается до дивана и падает на него обессилено. Ставит трость рядом, но та скатывается с подлокотника дивана и со звоном ударяется об пол. – Мамаша Олофссон вызвала в больницу тяжелую артиллерию: Шарлотту, Лену, Яна и других парней и девчонок из класса. Когда я пришла, они уже были там. Облепили Ульрика со всех сторон и охали-ахали на весь этаж, когда его папаша рассказывал, как отважно Улле отбивался от хулиганов.

– Так ты даже не вошла? – Уточняю я.

– Вот еще. – Она шмыгает носом и отводит в сторону взгляд. – Навещу его вечером.

– Нужно было побесить их всех.

– Знаю. – Вздыхает Сара, и ее рука машинально касается больной ноги. – Но Ульрик так весело смеялся вместе с ними…

Мы с Анной переглядываемся.

– Блин. – Говорит Бьорн.

– Блин! – Вскрикиваю я, бросаясь к плите.