Книга Среди гроз и теней, страница 128 – Анна Бруша

Карлик усмехнулся.

– Конечно. Я – это я. Как можно быть кем-то другим.

– Сырок? – выдохнула Асса. – Это же невозможно.

Он не ответил, наслаждаясь ее непониманием. Все его маленькое тело напряглось, как у кота, который готовится прыгнуть. С некоторым усилием мертвяк сдержался.

Асса почувствовала исходящую от него угрозу, но воспротивилась этому чувству. Ее разум убеждал ее, что перед ней стоит маленький, неопасный человек, и все происходящее лишь странная шутка.

Ведьма покачала головой.

– Какая странная шутка, господин Монархо! С чего бы вам выдавать себя за прошлого любимого карлика королевы?

Она рассмеялась и поцеловала Монархо в макушку, а затем ушла.

Мертвяк смотрел ей вслед жутким красным взглядом.

* * *

Я воровато огляделась. Все были поглощены спором надзирателя и Аму Вайо. Они уже выясняли, чья резиденция должна стоять на главной площади первого захваченного города.

И в это же время Монархо раздумывал о том, чтобы превратить ведьму в себе подобную. И увеличить свою «семью», как это произошло с Ингар. Других подарков от мертвяков ждать не приходилось.

Пламя костра взметнулось ввысь. Я стояла далеко, но все равно жар опалял лицо. Поленья и хворост трещали и рассыпались углями.

Я не отводила глаз до тех пор, пока они не начали слезиться.

Просто костер. Цепи, обвитые вокруг столба, никого не держали.

Атали не вернулась с другими наложницами. Дагней шепнула, что один из посланников, который пришел уговаривать яло эманта вернуться, предупредил, что наставницу обвинят несмотря ни на что.

«Слишком серьезны проступки».

«Слишком неопровержимы доказательства».

В груди начала тугим узлом скручиваться темная ярость.

Маги. Такие же, как люди.

Я постаралась успокоиться. Главное, Атали в безопасности. Несмотря на то, что разговоры о слишком свободном поведении и тратах наложниц поутихли, надзиратели провели закрытый суд над Атали. Обвинения были гнусны и лживы. Дескать, она учила запретному колдовству, продавала любовные зелья, одурманивала троллей и отбирала их богатства. Всего и не перечислишь. Ее объявили «паршивой овцой, которую нужно извлечь из стада, чтобы другие не подцепили никакую заразу». Поскольку ее судили в ее отсутствие, то и казнь была такой же.

Глаза слезились от едкого дыма. Костер горел.

Но наставница свободна, а значит, лжецы не победили. Единственное, о чем я сожалела, что мы так и не помирились перед расставанием. Зато Атали уже вовсю присматривала новый Дом, чтобы начать все заново.

В ее Доме в столице больше не было учениц, его заняли коричневые псы. Должно быть, они сейчас сидят в комнатах, из которых еще не выветрился запах духов и притираний. Местные мальчишки считали особым проявлением доблести стучать в ворота и кричать: «Наложницы! Выходите!»

На пороге появлялись суровые маги в коричневых мантиях, срывая с поясов плетки и стараясь достать маленьких наглецов. Но те были верткими, точно ящерицы, и ускользали от них по улицам.

Языки пламени лизали небо.

Ее там нет.

Нет.

Эта мысль приносила облегчение.

Я с ненавистью взглянула на помост, где гордо восседали надзиратели. Они вели себя уверенно, представив побег Атали как свою победу.

«Да, нам пока запретили открыто нападать, но мы можем обвинить в запрещенном колдовстве кого угодно и когда угодно. Бойтесь нас! – говорили их надменные взгляды поверх голов толпы. – Тот, кто пойдет против, сгорит в нашей ярости. А пока – это предупреждение».