Книга Дом грозы, страница 95 – Ксюша Левина

— Сразу как-то легче стало… — бормочет Нимея, обернувшись через плечо на тающий в мареве испарений асфальта последний аркаимский город.

— Я думал, ты любишь Аркаим.

— Что-то он мне уже не нравится.

— Из-за вчерашних приключений?

— Из-за чертовой жары. Какое-то проклятое место!

По мере приближения к Дорну становятся видны горы, дорога уходит вверх, обочины обрастают скалистой породой, а слева вырисовывается полоска воды.

— Жемчужное море? — шепчет Фандер, чувствуя необъяснимое волнение.

— Да, — кивает Нимея в том же трансе.

— И драконы, — еле слышно произносит Фандер, когда из-за очередного поворота показывается огромная скульптура, установленная прямо в воде.

Гигантский дракон из белого мрамора нависает над серебристой водой. Кажется, что он сейчас сделает взмах крыльями, а потом с шипением нырнет в море, чтобы сбросить чешую после долгой дороги.

— И драконы.

О том, что в Дорне есть драконы, уже давно слагали легенды.Якобы Габриэль Герр, дорнийский князь, лет сто назад отказался от своей драконьей сущности, стал человеком, и с тех пор драконы перестали рождаться. Только на княжество все равно посматривали с неприкрытым интересом, мол, вдруг снова тут появятся драконы, но никто не мог сказать наверняка, были они вообще или это просто выдумки. И вот в этой стране Фандер однозначно хотел бы побывать. Жаль, что вероятнее всего и там быть траминерцем — плохой старт для приятного путешествия.

Пока до Дорна еще далеко, его можно разглядеть где-то вдалеке, но в воздухе уже чувствуется прохлада, и это лучшее, что могли пожелать Фандер с Нимеей. Всю дорогу они обменивались ничего не значащими фразами, вступали в ничего не значащие разговоры, и это очень быстро стало незаметной частью жизни, как дыхание, глотание слюны или моргание. Проехав мимо корявого дерева, заметить, какое оно корявое, а в ответ услышать, что похоже на скрюченную псину, из-за чего схлопотать под ребро за обвинение в расизме. Или предположить, вкусный ли кофе в забегаловке с названием «Закусочная», где одну букву снесло порывом ветра и она валяется у входа. А может, посмеяться над машиной, из которой доносятся ужасные биты в радиусе пары миль.

— Ну что, как дела у твоей девушки? — выдает Нимея после очередного бессмысленного разговора про преимущество черных маек перед белыми.

Это так неожиданно, что Фандер давится соком, машина виляет, а Нимея посмеивается.

— Нет, живой ты меня довезти не планируешь, это точно. Хар-рди-ин, я совсем не любительница гробов, это по твоей части. — Она всегда так долго тянет «р», что это невозможно не заметить и не запомнить.

— Не отвлекай от дороги.

— А мне скучно.

— Ты раньше со мной вообще не разговаривала. Что изменилось?

— Я на тебя запала. — Его сердце все той же цепной псиной желает вырваться на волю, навстречу лживому обещанию взаимности. Какое же оно тупое и доверчивое. Детский сад. — Все, давай, выкладывай!

— Нока. — Фандер вздыхает, косясь на нее, и ждет, когда она прекратит этот треп.

Она все поняла? Похоже на то.

Фандер в этом почти не сомневается. Все ее слова — сплошные намеки, это уже раздражает, и хочется расставить точки над i, все прекратить, признаться и забыть.

— Те ребята… ненавидят траминерцев. Они докопались до нас только поэтому?Кажется, наша машина ничем не выделялась среди других машин, наверняка можно было найти жертву поинтереснее. — Он начинает говорить раньше, чем Нимея открывает рот, чтобы задать новый идиотский вопрос.