Книга О чем молчит река, страница 96 – Изабель Ибаньез

– «Элефантина» отправляется на Филе утром, – сказал TíoРикардо. – Встретимся в холле «Олд Катаракт». Пожалуйста, не опаздывайте.

Мистер Финкасл поджал губы, но кивнул и повел свою дочь к ожидавшему их экипажу.

Мы сели в другую повозку, и два водителя повезли нас по людной улице, пока мы не подъехали к эффектному зданию в викторианском стиле, выкрашенному в цвета заката. Оно стояло на гранитном утесе, который возвышался над островом Элефантина. Пышная зелень, окружавшая отель, придавала нотку изысканности. Уит первым выпрыгнул из экипажа, а затем повернулся ко мне с протянутой рукой.

Я подумала, не проигнорировать ли его предложение, но сочла это ребячеством и взяла руку. Его мозолистые пальцы на мгновение сомкнулись на моих, и от этого прикосновения по коже побежали мурашки и перехватило дыхание.

Уит отпустил мою руку в ту же секунду, как моя нога коснулась земли.

– Gracias. – Я понизила голос. – Что случилось, Уит?

Он вскинул брови.

– Ничего, Оливера. – Уит улыбнулся, но улыбка выглядела натянутой. Так я обычно улыбалась своему дяде.

Уит подошел к водителю, чтобы помочь с багажом. Нам навстречу уже спешили с приветствиями служащие отеля. Они провели нашу компанию через парадный вход в золотых и бордовых тонах, под арочными дверными проемами,мимо деревянной резной мебели, по элегантности не уступающей обстановке «Шепердса». У меня едва хватило времени разглядеть все детали, прежде чем мы оказались прямо на террасе с видом на Нил.

– Абдулла! – окликнул мой дядя пожилого мужчину в повседневном костюме, хорошо сшитом, но без всякой претенциозности. Его смуглая кожа контрастировала с бледно-кремовой льняной рубашкой. Стоявшая рядом девушка подалась вперед, чтобы застегнуть одну из пуговиц на воротнике мужчины. На ней было удобное прогулочное платье, практичное и без излишеств. Прохладный ветерок развевал легкую шаль на ее плечах, а на ногах были крепкие кожаные сапоги. Девушка была хорошенькой, с сияющей кожей и теплыми карими глазами, которые излучали ум.

Абдулла и Фарида.

Уит тут же направился к девушке, широко улыбаясь, и она встала, чтобы поприветствовать его такой же улыбкой. Абдулла пожал руку моему дяде, и тот жестом пригласил нас к деревянному столу. Прежде чем занять свое место, я подошла к Абдулле.

– Сэр, – сказала я, – я рада наконец познакомиться с вами. Я дочь Кайо и Лурдес Оливера…

– Я прекрасно знаю, кто вы, – перебил он меня. – Искренне сожалею о вашей утрате, сеньорита Оливера.

Я с трудом сглотнула, сморгнув внезапно подступившие слезы, и, не глядя, села рядом с девушкой, которая склонила голову.

– Вы фотограф, – сказала я.

Фарида рассмеялась.

– Как чудесно это звучит. Я учусь фотографии, но я не профессионал. Пока. – Ее голос был теплым и ласковым, и она показала на деревянную коробку, стоявшую на столе, с круглым объективом и кожаным чехлом рядом с ним. – Я как раз фотографировала своего дедушку.

У меня отвисла челюсть.

– Это «Кодак»?

Фарида кивнула.

– Дедушка купил его в одном из своих путешествий. Эта камера может сделать до ста снимков одним нажатием кнопки.

– Ста?Невероятно, – воскликнула я, протянув руку и проведя пальцем по рамке. Невидимая искра пробежала по моей руке, как будто удар током. Фарида подмигнула мне.

Я в изумлении уставилась на портативную камеру. Она была тронута магией. Фарида взяла фотоаппарат со стола и сделала снимок. Следующие полчаса мы фотографировали моего дядю и Абдуллу, смеющегося Уита в глупых позах и сверкающий Нил, огибавший скалистый утес. Ели восхитительный фалафель, хумус и тахини со сливочным соусом, пили чай из гибискуса с сахаром. Уит был прав:я осталась в восторге.