Книга Где сокрыта библиотека, страница 41 – Изабель Ибаньез

Я едва узнала ее.

— Айседора! — мы познакомились несколько недель назад, когда я проникла на дахабие моего дяди. Сначала я не знала, что о ней думать. Она была хорошо воспитана, с приятными манерами, но я чувствовала, что она многое от меня скрывает. Но затем, спустя несколько дней после первой встречи, она приняла участие в спасении моей жизни, ловко управляясь с изящным пистолетом, когда стреляла в крокодила.

Мое восхищение и уважение к ней значительно выросло.

Айседора подняла подбородок, и, несмотря на глубокие синяки под глазами, держалась достойно: прямая спина, руки скромно сжимают дорожную сумку. Она тоже выглядела потрепанной, покрытой пылью, с изломанной кожаной ручкой.

— С тобой все в порядке? — спросила я. — Ты выглядишь… словно прошла через тяжелое испытание.

— Ты все еще считаешь меня другом? — спросила Айседора без предисловий.

— Конечно, — мгновенно ответила я. — Почему нет?

Напряженное выражение ее лица сменилось робкой улыбкой облегчения.

— Тогда, может быть, ты позволишь мне войти?

Я быстро отступила в сторону и повторила:

— Конечно.

Айседора влетела внутрь и резко остановилась, едва не врезавшись в башню из деревянных ящиков. Она оглянулась через плечо, изящно приподнимая бровь, прежде чем обойти завалы и осмотреть остальную часть номера Уита.

— Что за дела?

— Я пытаюсь разобраться с этим уже три дня, — сказала я. — Но, похоже, становится только хуже.

Она тихо присвистнула.

— В ванной тоже есть! Откуда взялись все эти вещи?

Я вздохнула, закрывая дверь и пошла на звук ее голоса, пока она рассматривала высокие рулоны ковров, прислонённые к стене.

— Все принадлежит моим родителям. Ну, в основном все. Где-то здесь есть и мои собственные вещи.

Айседора огляделась, ее голубые глаза осматривали каждый угол.

— Я представляла, что твой номер больше.

— Как ты узнала, где я?

— На стойке регистрации, — рассеянно ответила она. — Боже правый, он очень маленький.

— На первое время сойдет.

Айседора кивнула, она была повернута ко мне лишь наполовину, и я наконец-то поняла, что она так отчаянно пыталась скрыть. Ее руки дрожали, а дыхание вырывалось наружу тихими, неглубокими выдохами. Она покачнулась и в моей груди вспыхнула тревога. Я жестом велела ей сесть на кровать.

— Ты в порядке? — спросила я.

Она сидела, сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Я в порядке. Только голова немного кружится.

Я снова обратила внимание на состояние ее одежды, на усталый вид. Ее осанка была идеальна, но казалось, что она с трудом держит глаза открытыми.

— Когда ты последний раз что-нибудь пила? — требовательно спросила я. — Или ела? Где твой отец?

Айседора моргнула.

— Сегодня утром мне удалось выпить чашечку чая. Я не ела уже несколько дней. А что касаетсямоего отца… — ее голос дрогнул, а самообладание дало трещину. — Понятия не имею.

Я опустилась рядом с ней.

— Я не понимаю.

— Последние дни выдались несколько трудными, — тихо призналась она. — Я пришла сюда, потому что … ну, потому что мне нужна твоя помощь.

— Тебе нужна моя помощь? — спросила я, приподняв брови.

Она поморщилась и отвела взгляд, пытаясь взять себя в руки.

— Прости, мне об этом трудно говорить.

Было бы вежливо не пытаться у нее выпытать больше информации. Я знала это, но знакомый приступ интереса обжигал горло. Вопросы так и рвались наружу. Айседора ни на что не жаловалась в те дни, что мы провели вместе, работая бок о бок под землей, описывая бесчисленные удивительные артефакты, найденные в гробнице Клеопатры. Она стойко переносила жару, тяжелый труд и постоянный надзор своего отца. Если она говорила, что последние дни выдались несколько трудными, то это означало, что она спустилась в ад и вернулась обратно.