Книга Где сокрыта библиотека, страница 38 – Изабель Ибаньез

Обычно смуглое лицо Рикардо сейчас было бледным и изможденным, и он частично отвернулся от меня, когда мы покидали остров. Отчаяние читалось на его морщинистом лбу, углубляя морщины.

― С ним все будет в порядке, ― сказал он.

Я бы ответил, но мне показалось, что он обращается не ко мне. Его голос был едва различим в журчании реки. Рикардо резко отвернулся от храма, потирая глаза.

― Он забрал все, ― сказал он. ― Сотни артефактов и все свитки. Я так и не смог прочитать ни одного из них. ― Его плечи опустились. ― И Хризопея¹³Клеопатры, я в этом уверен.

Не думая, я покачал головой и сказал:

― Нет.

Рикардо медленно выпрямился и пронзил меня пристальным взглядом.

― ¿Cómo sabes?¹⁴

Черт бы меня побрал. Не будь я таким уставшим и не беспокойся за этих двоих, то не сказал бы ни слова. Но Рикардо уже не отвадить.

― Потому что я уже искал этот свиток.

― Зачем? ― его голос был холодным. Даже полуденное солнце не смогло бы растопить его лед.

Я продолжал грести изо всех сил, ненавидя его разочарование, его порицание.

― Кроме очевидного?

Рикардо пристально посмотрел на меня.

― Вот почему ты не вернулся домой после первого письма от родителей?

Я помедлил.

― Одна из причин.

― Если алхимический трактат не здесь, то где же он? ― задумался Рикардо.

Этот вопрос не давал мне покоя все часы бодрствования.

И я бы сделал что угодно, чтобы получитьответ.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Я бросила через плечо самый зловонный из дядиных носков и глубже забралась под кровать. Из-за пышной юбки движения выходили не очень изящными, и мне приходилось постоянно одергивать ткань. Я нашла забытые галстуки и ботинки, покрытые песком, но, кроме этого, ничего существенного. С шипением выдохнув, я неуклюже выбралась наружу, после чего встала и отряхнула рукава жакета от пыли. Я уже осмотрела все его книги и изучила письменный стол и не нашла ничего, что могло бы помочь мне больше узнать о собственной матери.

Положив руки на бедра и сузив глаза, я окинула взглядом его спальню. Наверняка здесь хранилось что-то, о чем дядя не хотел, чтобы я знала. Когда Уит объяснил, что не доверяет моему дяде в вопросе знаний или воспоминаний о двойной жизни моей матери, я поняла то, что он не смог сказать мне в лицо. Он выглядел беспечным, но теперь я понимала его лучше.

Из-за менядядя Рикардо больше не доверял ему.

Наш брак был предательством, которое мой дядя так просто не простит, если вообще сможет простить. Он больше не делился ничем конфиденциальным с Уитом, не посвящал его в планы и не обсуждал замыслы. Дядя потерял доверенное лицо; кого-то, кто готов был делать что угодно без лишних вопросов. Их отношения испортились, и Уит поплатился за это холодным и отстраненным поведением моего дяди.

Чего я не знала, так это того, что чувствовал по этому поводу сам Уит.

Спроси я открыто, он, вероятно, поделился бы со мной какой-то частью правды, но чутье подсказывало мне, что он постарался бы пощадить мои чувства. Мне хотелось, чтобы он этого не делал, но об этом мы поговорим позже.

Я села на кровать и начала теребить пальцами простынь, пока не наткнулась на острый угол. Нахмурившись, я посмотрела вниз и поняла, что моя рука наткнулась на наволочку.

Наволочка была набита не перьями, а чем-то иным.

— Ну здравствуй, секретное нечто, — выдохнула я, вываливая содержимое на кровать.