Книга Двенадцатая жена, или Выжить после..., страница 66 – Анастасия Миллюр

Я никогда не начинала первой.

Это Лидка подгадила мне, принеся кипу ненужных документов, еще и раскидав их до кучи по всей моей комнате.

Это она с Чарльзом, черт бы их побрал, решила меня отравить.

Так почему же он верит тому, что во всем виновата я, а не они! Это ужасно несправедливо!

Я отвернулась и шмыгнула носом, ненавидя весь мир, и в первую очередь муженька.

— Подход моей жены к обличению ваших преступлений показался мне весьма необычным. Но он действенен.

Едва слова мужа дошли до меня, я медленно обернулась к нему и увидела, что он смотрит на своих слуг, источая ту самую холодную ярость, которая так напугала нас с Альташем сегодня на балконе. Только сейчас все было еще хуже.

Здесь даже уже дракон, по-моему, был не нужен, слуги оцепенели в страхе перед своимгосподином.

— Как вы осмелились причинить вред моей жене, леди Ледяных гор?

Он говорил как будто бы спокойно, но каждое его слово имело такую силу, что хотелось просто сжаться в комочек, упасть на колени и не вставать, никогда.

Это мне хотелось. А что там творилось с теми, на кого был направлен гнев Малкольма мне было страшно представить.

— Вас не повесят.

Если бы говорил, кто-то другой, может быть эти товарищи вздохнули с облегчением, но тон мужа подозревал, что казнь — это слишком мягкое наказание. Слишком мягкое.

— Вас отправят в шахты на гору Дьяры.

Ой.

Я читала о ней, пока листала законы.

Это считается одним из самых суровых наказаний, потому что там невозможно жить. Можно только выживать. Скудные припасы доставляют раз в месяц, в любую минуту могут напасть дикие горные драконы, но и это не все. Если они не выполнят норму работы, пищу не получат совсем.

— Предав мою жену, вы предали меня. Своего лорда. Своего короля. Вы не оправдали оказанного вам доверия.

На слуг, с одной стороны, страшно было смотреть. С другой стороны, мне было их ни капельки не жаль. Все они погрязли в воровстве и решились на убийство. Они сами виноваты во всем, что с ними случилось.

Да… Партия разыграна. Шах и мат, господа.

Муж развернулся и стал уходить. Мы с Альташем грустно смотрели ему вслед, потом переглянулись. Дракон фыркнул, имея в виду что-то вроде: «Ты кашу заварила, ты ее и расхлебывай».

Я вздохнула и побежала за мужем.

— Малкольм! — крикнула я.

— Нет, — проговорил муж, не оборачиваясь. — Я все еще слишком зол на тебя. Не хочу ранить.

Я остановилась, а он… Просто ушел.

Спустя несколько мгновений пришли гвардейцы, и все слуги были схвачены и уведены. Поднялся невообразимый шум из криков, воплей, слов мольбы, слез и уговоров.

А я все еще стояла, глядя вслед мужу, не понимая, почему мне так… Больно.

Я распахнула дверь в свои покои и со вздохом прислонилась к ней спиной, слыша, как щелкнул замок. Месть удалась, но послевкусие осталось неприятное. Из-за некоторых.

Разумеется, может я поступила слишком радикально, спрыгнув с балкона. Но, во-первых, это зрелище не предназначалась ни для чьих глаз, кроме Альташа. А во-вторых…

А во-вторых, зачем злиться-то?

Нет, я понимаю. Можно побыть на эмоциях первые несколько минут после происшествия. Ну, хорошо. Можно испытывать злость в течение часа, а потом-то что? Как вспомню эти его слова, перед тем как он ушел, сразу появляется желание удариться обо что-то.

Зачем все принимать так близко к сердцу?