Книга Подводная конкиста, страница 57 – Вита Марли

— Подожди, — испанец остановил её руку. — Какие ещё имена ты видишь? Давай не будем торопиться. Прочти всё.

— Сейчас, дай мне время, — сощурилась тланчана, — тут все имена на науатле, но мне не знакомо ни одно из них. Несауалькойотль… Ашаякатль… Чимальпопока… Монтесума…

— Монтесума?! — Эстебан вскинул брови.

— Да, так написано, — Иш-Чель ткнула пальцем в изображение. — Мотекусома Шокойоцин.

Русалочка готова была покляться — в это мгновение в глазах чужеземца загорелся огонёк азарта.

— Это человек. Правитель, — пояснил он. — Я бы сказал… великий в каком-то смысле. Но ты не знаешь, кто это такой, верно? Ваш историк никогда не говорил вам о нём? Не называл его имени?

— Нет. Никогда. Он всегда повторял, что у нас слишком мало сведений о людях, что жили когда-то там, на поверхности.

— Стало быть это и есть правильный ответ, любовь моя. Монтесума. Мы должны провернуть ключ аккурат до его имени.

— Но… — тланчана уставилась на испанца с недоумением. — Почему? Нет, правильный ответ Атоятль! Наш тлатоани! Я решительно отказываюсь так рисковать единственной попыткой.

Эстебан даже слушать не стал. Накрыл её ладонь своей и с силой провернул ключ. Глиф «Атояль» безжалостно скользнул мимо риски. Лепесток «Монтесума» остановился по центру.

— Ты… ты… — русалочка злилась, ненавидела испанца за то, что он вечно всё делал по-своему. — Ты… всё испортил!

Послышался щелчок замка. Тихий, как звук затвора оружия.

— Или нет…? — самодовольно усмехнулся чужеземец.

Дверь с лёгкостью подалась и через мгновение русалочка оказалась в помещении архива. Сухом и пыльном, пахнущем стариной.

— Монтесума — последний император ацтеков, — глухо проговорил Альтамирано. — Странно, что ваш историк ничего не говорил вам. Ещё более странно, что сам господин Чак об этом прекрасно осведомлён, но делает вид, будто ничего не знает. Ангел мой, я теперь не уйду отсюда, пока мы не перероем весь архив. Слишком сильно ты встревожила моё любопытство.

Ещё будучи студентом Мадридского университета Эстебан читал хроники двух разных авторов об одном и том же историческом событии. Обычно показания хронистов сходились, но встречались и абсолютно разные писания. Один говорил одно, другой — другое. Вплоть до разницы в численности и расстановке войск во время одной и той же военной кампании. Работа с историческим источником похожа на взгляд со стороны, подобно тому, как судья слушает показания дюжины свидетелей и лишь потом составляет собственное мнение.

— Раз уж мы нашли упоминание Монтесумы, — рассуждал Альтамирано, — нам нужны сведения о людях с поверхности. Здесь так много документов, — оглядел хмуро стеллажи, — понять бы порядок их расположения.

Всё это время он держал Иш-Чель за руку и вёл строго за собой. Гордо закрывал русалочку своей широкой грудью.

— На каждом из стеллажей есть надписи, — тланчана остановила его и велела посветить фонарём. — Здесь знак Тлалока, там — Кулуакан и окрестности. Есть ещё книги о столице.

— Всё не то, — моряк открыл первый попавшийся кодекс, пролистал и вложил обратно. — От писаний про вашего Тлалока меня уже тошнит, история Кулуакана, наверняка, занятная, но, пожалуй, не в этот раз…

Брать наугад было бессмысленно. Тланчанские письмена Альтамирано не понимал, картинки с носатыми мордами и языкастыми божествами толковать не умел.