Книга Кто скрывается за тьмой?, страница 49 – Герда Куинн

Он не торопился. Он знал, что она боится.

Тик.

Тик.

Тик.

Часы отсчитывали секунды до чего-то…

необратимого.

И тогда она услышала:

поскрёб. Едва слышный. Упрямый. Как зверь, унюхавший кровь.

Она не закричала.

Она даже не дышала.

Она знала, как это работает.

Если дёрнешься — он войдёт.

Если молчишь — он всё равно знает.

Пума внутри напряглась.

Жива. Злится.

Хочет рвать.

Но разум подсказывал — пока рано. Надо исчезнуть, стереть след, перехитрить гиену.

И ночь только начиналась.

В комнате было душно, словно стены сдвинулись, придвинулись ближе, прижались к плечам. Джессика стояла у окна, дрожащими пальцами теребя край шторы. Вудс был где-то рядом — она слышала его шаги, будто он шёл по её нервам в грязных ботинках. Пума рычала внутри, рвалась, билась, скреблась когтями по внутренностям, жаждая крови.

«Убей его».

В голове пронеслось, как гром. Не мысль — приказ.

«Разорви. Пусть его рёбра раскроются, как створки. Пусть кровь хлынет. Пусть почувствует».

— Тихо, — прошептала она, обхватив себя руками. — Замолчи. Я… я должна думать.

Пума зарычала громче. Девушка стиснула зубы. Всё внутри клокотало, словно кто-то варил в ней древний суп — из боли, ненависти и бессонных ночей.

Почему он здесь? Зачем пришёл? Кто его послал?

Она вспомнила, как старейшины переглядывались между собой. Глаза — чёрные, как вода в колодце. Они никогда не говорят напрямую. Они шепчут, улыбаются, и ставят ловушки. И вот теперь — Вудс.

«Его бросили. Кинули, как падаль. Чтобы ты разорвала. Чтобы показать, кто ты теперь. Он их жертва. А ты — мясник».

Запах от него шёл жирный, тягучий — как от дешёвого масла, прогорклого, как что-то давно забытое на солнце. Вудс стоял у двери её комнаты, тяжело дыша, будто поднялся по лестнице не с первого раза.

Джессика слышала, как скрипит его кожаный ремень, как хлюпают ботинки. Тишина вокруг сгущалась, как болотная вода. Она стояла спиной к двери, сжимая подлокотник кресла до побелевших пальцев.

Пума внутри напрягалась. Хищница. Она дышала с ней в унисон, чувствуя приближающуюся опасность. Но не потому, что он был силён — а потому, что был отвратителен.

— Джессика, открой. — Голос Вудса скребся, как щётка по металлу. — Порадуй нас. Давай не будем устраивать сцен.

— Уходи, — сказала она ровно.

— Ты боишься? Меня? — Он хохотнул. — А зря. Пройди это испытание вместе со мной!!!Ты ведь знаешь, что Старейшины милосердны только на словах. Ты это знаешь...

Она сжала зубы.

— Они пришлют за тобой псов. Отберут клан, отберут силу, вышвырнут туда, где пустые пещеры кишат гниющими монстрами. На корм. Вот и всё, Джесси. Конец кровной линии.

Она чувствовала, как злоба медленно просыпается внутри неё. Пума — ощетинилась. Под кожей зудело, будто шерсть пытается пробиться сквозькожу.

— Почему ты здесь, Вудс? — тихо. — На самом деле.

— Потому что я умный, детка. Я решил: мы пройдём испытание вместе. Я тебя прикрою. А ты… заплатишь. По-своему. Взаимностью.

Тошнота подступила к горлу. Джессика шагнула в сторону, подальше от двери.

— Ты жирный слизняк, Вудс. И если бы ты знал хоть что-нибудь, понял бы: они тебя уже слили. Для них ты никто.

— Я заслужу их благосклонность. Через тебя. Ты — ключик. Маленькая девочка с именем и наследством. О, и с какой дикой красотой. Ты даже не представляешь, как я ждал этого момента...