Книга Мимоходом на курьих ножках, страница 13 – Милена Завойчинская

В кухонной зоне — вместительный кухонный гарнитур, плита с духовкой, и даже микроволновка имелась в наличии. Ну и обеденный стол с двумя стульями.

В совмещенном санузле душевая кабина и все необходимое для жизни.

Очень-очень грязное окно выходило как раз на отсутствующую кондитерскую. М-да.

— Так, дочь, — почесал подбородок папа. — Давай-ка сейчас вещи оставляем. Вызываем клининг, а ночевать останешься, когда отмоют все.

— Ну, пап!

— Нет! Ты девочка, а не чушка!

— Хозяин тоже не чушка. Чушк. Чушок…

— Не сравнивай! Он мужик. И почти не бывает дома. Но студия мне нравится. Может, я и правда выкуплю ее.

— О! Так тебе ее предложили купить? — заинтересовалась мама. — Ты же сказал, что сдают.

— Потому что я думал, что Янка замуж собирается и жить будет с этим своим козлом. Зачем ей тогда такая маленькая студия? Может, потом помогли бы с ипотекой.

— Папа, ты путаешься в показаниях! — прижучила я родителя.

— Ой все! — фыркнул он. — Брысь отсюда. И вызываем клининг.

В этот момент он открыл холодильник. Лицо у него приобрело такое интересное выражение, словно его сейчас то ли вырвет, то ли он рассмеется. Естественно, мы с мамой поспешили к нему и заглянули в нутро отключенного агрегата.

На очень грязной полочке лежал камень. Просто камень. Обычный булыжник. На тарелке рядом с ним батон, поросший мохнатой черно-зеленой плесенью. И бутылка кетчупа в потеках и тоже плесени.

— Зато антибиотик свой, лично выращенный, — сказала мама.

Папа закрыл холодильник. Мы переглянулись и с каменными лицами пошли к выходу. Хохотали мы над этим уже дома, в родительской квартире.

А там, рядом с домиком антибиотика, на полу остались мои вещи в пакетах, коробках и сумках.

Но еще до того, как я приехала вечером к маме с папой, мне предстояло одно дело. Прямо из своего нового жилья я поехала на работу к маме Димки. Нужно было отдать ключи от квартиры, куда я не планировала больше возвращаться, и проститься с нею по-человечески. Это Дима — гад. А она — просто неприятный недобрый человек,но тем не менее впустила меня в свое жилище и терпела несколько месяцев.

Приехав к зданию, где она работала, я ей позвонила и попросила выйти на минуточку на улицу. Сказала, что это очень срочно и важно.

— Яна, ну что тебе? — недовольная тем, что ее отвлекли, подошла она ко мне. — Что у тебя такое случилось, что нельзя было подождать до вечера?

— Аделаида Львовна, я привезла вам ключи от квартиры. — Я протянула ей связку, с которой уже сняла свой брелок. — Я сегодня забрала свои вещи и съехала. Вот, возвращаю.

— О как! — прищурилась она, но связку забрала. — Что так?

— Ну… Видите ли, Дима меня больше не любит. Жениться мы не планируем. Планы на жизнь у него сильно поменялись с того дня, как я въехала в вашу квартиру…

— Ты узнала про Марину? — ошарашила меня вдруг вопросом женщина.

— А-а-а… О-о… — вытаращилась я на нее. Помолчала и спросила: — Вы знали?

— Да, случайно их застукала.

— А мне почему ничего не говорили? — расстроилась я.

— А зачем? Это ваши дела. Влезла бы — крайней именно я и оказалась бы. Дима бы на меня разозлился, что я его сдала. Ты бы на меня обиделась, что я лезу в ваши отношения. Да и подруга она именно твоя, мало ли что там у них и у вас дальше будет. Она бы мне тоже спасибо не сказала. Мне что ты, что Маринка… Нет уж, я себе не враг. Сами разбирайтесь.