Книга Эта башня во мне, страница 163 – Надежда Ожигина

Разве можно уснуть, когдадуша и тело находятся в таком раздрае. Когда разум видит абьюзера, и тело подтверждает все обвинения, а сердце кричит: «он не виновен! его сделали таким, превратили в монстра! и моя любовь одолеет все!»

Глупые сказки про чудищ, которых излечивали поцелуями. Сколько красавиц сгинуло, отравленных прекрасной мечтой о том, что еще уступка, еще один порез на руке, разбитая скула, заплывший глаз… И получится исцелить! Ведь раз бьет, значит… Ничего, увы. Простая фраза, а столько веков калечила женские души, становилась смыслом сломанной жизни, оправданием домашних тиранов, выдававших жажду контроля над жертвой за нежность, любовь, невинную ревность.

Токсичные отношения. Хочу ли я снова в них окунуться? Разве мне не хватило Элен и ее уничтожающей личность заботы? Видимо, не хватило.

Даже побитое и униженное, мое тело по-прежнему хотело Грига, каждой клеткой, каждой порой кожи, всего, целиком, до предела. До последнего вздоха.

Я искала ему оправдания, придумывала, как религию, и фанатично верила в благой исход. Неужели я правда идеальная жертва? Бабочка, летящая в темноте на свет оголенного, искрящего провода?

Григ Воронцов за три недели знакомства стал для меня вредной привычкой. Такой, как курение, алкоголь, как тягучий и сладкий наркотик. Интоксикация Григом. Еще один музыкальный термин. Я знала, что он меня убивает. И не могла отказаться.

Когда Обухов увидел меня в Останкино, побелел, как залежи мела, и пристал с расспросами «кто посмел»? Что я могла ответить курсанту? И нужны ли ему ответы? Разве что пришлось отмазать Китайца, поехавшего меня провожать.

– Это просто тренировка, не парься, – успокоила гардемарина. – Когда ты отрабатываешь удар, неужели инструктор тебя щадит? Когда боксер работает в спарринге, кто подсчитывает его гематомы?

– Это другое дело, – поджал губы взбешенный Обухов. – В конце концов, ты же девушка, Аленький!

– Милый, это сексизм, – я ткнула пальцем в плечо Данилы. – Все прошло с моего согласия, так что не парься, курсант.

– Закрой ему доступ в башню! Григ тебя выбрал жертвой и играется, словно кот, цепляя когтем за шкурку.

– То есть я глупая серая мышь? Что ж, спасибо за оценку, курсант. Мне и Элен об этом твердила. Я услышала и поняла, не вижу смысла продолжать разговор!

Он хотел меня удержать, извиниться,но Фролов оборвал пикировку, жестом пригласив в кабинет.

За ночь командор сопоставил улики, обдумал увиденное в концертном зале, и пришел к тем же выводам, что и Григ.

Синг Шё, победив и иссушив Кондашова, завладел навыками Дома Иллюзий. А попытка создать манекены – массово, милостивые господа и дамы, я прошу это отметить особо! – выдала причастность дракона к тайным практикам семейства Гордонов. И позвольте спросить, откуда приезжему знать столь интимные тайны кланов?

Кромешники угрюмо молчали, но Фролов как всегда витийствовал и риторически вопрошал. Если бы их командор вовремя услышал мои показания, поверил рассказу смешной скрипачки вместо того, чтоб проталкивать очевидную версию с Григом… А ведь кто-то успел проникнуть в исподний Дом Манекенов, побывал на фабрике, порылся в архивах. Это выяснили Фролов и Кларисса после сходки Сестер в МГУ. Варька, сидящая между мной и Патриком, шепотом ввела нас в курс дела.