Книга Развод с драконом. Попаданка в жену генерала, страница 73 – Екатерина Гераскина

Твари ощерились, вмиг теряя человеческую личину. Теперь они напоминали тех самых «низших» тварей, которых мы видели у Разлома.

Их черты лица исказились, рты растянулись до неестественных размеров, став слишком большими даже для человека. Наполнились острыми, как иглы, зубами. Из глаз повалил чёрный дым. На руках выросли длинные, чёрные когти.

А ведь раньше ничего подобного я не замечал.

Они бросились разом.

Мои клинки пели. Вспарывали воздух и плоть. Я не обращал внимание на свои раны, на кровоточащий бок и плечо.

Одержимые даже не поняли, что уже мертвы. Их красные глаза расширялись и тут же потухли. Я поднял ладонь.

Вспыхнул огонь. Пламя сорвалось с пальцев.

Магия прошлась по телам, сжигая их до пепла. Я собрал в наплечную сумку все камни, нужно будет выяснить что там. И понять о какой печати говорили Одержимые. Хотя если связать воедино их разговор и то донесение, то становится понятно, что дела плохи. Тут готовится прорыв.

Я обернулся.

Тьма всё ещё стояла прикованная к каменному столбу. Её грудь едва вздымалась. Черные волосы свисали тяжёлыми прядями.

Я подошёл. Я вложил в клинки всю свою магию. Размахнулся и ударил по цепям, звенья поддались и опали.

Я подхватил пленницу на руки. Она была лёгкая, как перо.

— Вынеси меня… на улицу… — прошептала она едва слышно. — Я не хочу быть здесь…

Я вынес ее из этого проклятого храма.

В это самое время мои бойцыподошли ко мне, скользнув тенями из темноты.

— Генерал.

— Уходим. Нужно собрать бойцов и зачистить деревню.

— Почему?

— Полагаю, что все тут — Одержимые.

Только вот стоило мне это сказать и опустить Тьму на землю, чтобы трансформироваться в дракона, как она... исчезла.

Просто рассыпалась в воздухе чёрным дымом, оставив за собой лишь лёгкий, еле различимый шепот, от которого стыло в груди.

— Прощай… и спасибо…

Мои бойцы смотрели на это место, как и я. Впервые кто-то рассыпался у меня на глазах и бесследно исчезал.

Неужели она… умерла?

— Парни. Останьтесь здесь и наблюдайте за деревней. В бой не вступать. На глаза не показываться, — коротко отдал я приказ.

Бойцы растворились в ночи, занимая наблюдательную позицию.

Я взмыл в небо. Дорога назад обычно занимала три часа, но я был быстрее своих бойцов и смог преодолеть путь за два. До утра никто не должен был узнать о том, что произошло в храме.

А дальше… дальше нужно будет устроить зачистку.

Показались очертания лагеря. Я сбросил скорость, описал широкий круг, завис над центром и приземлился рядом с лагерем.

Ко мне подскочил дежурный по лагерю.

— Поднять лагерь по тревоге! — рявкнул я, уже направляясь к центру. — Всем выстроиться в шеренгу!

Мои слова прокатились по лагерю, как удар гонга. Солдаты метнулись из шатров, натягивая доспехи, поднимая оружие. Через десять минут все стояли в выровненной шеренге.

Я шагнул вперёд. Прошёл вдоль ряда. Медленно. Внимательно. Вглядывался в каждого.

Глаза. Сейчас важны только они.

Именно глаза выдают Одержимого.

Я шёл, не ускоряя шаг. Не показывая, что ищу. Просто смотрел. Прожигал взглядом. Чувствовал, как внутри напрягается дракон. Он тоже был настороже.

И не зря.

В моей армии были Одержимые.

Четверо. Я насчитал четверых только в этом лагере. А сколько их на границе? В других ротациях? Среди тех, кто отправлен на патрулирование, кто держит передний рубеж?