Книга По следам мистера Волка, страница 6 – Ева Кофей, Елена Элари

— Мистер Оуэн, уведомляю вас, что вы арестованы, — отходит на шаг Людарик, — и при любом сопротивлении ли, возражении, стража будет вынуждена открыть огонь. Сколько пуль нынче убивает оборотня?

Герберт медлит, почти уже скрывшись в тени замка, и всё же выходит к нему.

— Угрозы ни к чему. В чём меня обвиняют? И почему, — не выдержав, усмехается он, — так быстро?

Людарик хмыкает.

— Приезжая девушка убита сегодняшней ночью, — он кивает стражам, мол, пакуйте его, и отходит к своей лошади зевая. — Только отсидел ведь — и вот опять. Да ещё и в такую рань!

Герберта будто обдаёт кипятком. Он не сопротивляется, даже и не думает ни на кого рычать, когда его скручивают и ведут за собой.

Девушка, значит? Приезжая… Зря он не впустил ту малышку. Неужели погибла, блуждая где-то ночью одна?

Его не назвать чересчур совестливым человеком, но выяснить, что произошло, Оуэл посчитал делом чести.

Да и деваться ему, по сути, особо некуда.

Герберт несколько долгих часов сидел в сырой одиночной камере, прежде чем его в колодках привели в уже куда более сухую и тёплую комнату для допросов наверху. С ним три стража, у которых наготове оружие. Такое чувство, что они только и ждут момента, когда подозреваемый дёрнется, чтобы застрелить его, закрыть дело и уйти домой пораньше. В тёплые объятья жён или горячие — девиц Морригона.

Герберт прикрывает глаза, пока ничего не происходит, и ухмыляется, когда в соседней комнате начинает шелестеть разговор между, очевидно, местным коронером и помощником главы сыскной стражи.

Местные блюстители закона не слишком-то озабочены его волчьим слухом…

— Время смерти совпадает. Условно. Оно как раз где-то между тем моментом, когда он вышел из бара, в восемь и до одиннадцати.

— Что насчёт девушки?

— Задрана волком. Честно говоря, похоже на то, что было с его женой, да и на неё саму… Я не работал в тот день десять лет назад, но легко могу представить…

— Хорошо, — Бернард Хизар, заядлый курильщик, откашливается и хлопает дверью.

Герберт одаривает его цепким, неприязненным взглядом, несмотря на то, что к нему лично не испытывает ничего плохого. Хизар и в прошлом, судя по всему, относился к нему с неким участием и если бы мог, скорее всего, даже высказался бы в его защиту. Но там… Герберт понимает, почему те, кто вроде и были за него, не рискнули вступиться. Слишком громким был скандал, слишком страшным оказалось убийство…

Из водоворота мыслей, которых он так старательно избегал находясь в тюрьме, его выводит хриплый голос Бернарда, раз в пятый повторяющий вопрос:

— … после того, как вы вышли на перрон?

— А? Нет, — мотнул волк головой. — То есть, да. В смысле я сразу зашёл в ближайший бар. Подтвердить это могут многие, если сумели, конечно, проспаться и что-то запомнить.

— А девушка? Та, с которой вы вместе ехали, была с вами?

— Я не понимаю, о ком идёт речь, — хмурится Оуэн, пытаясь вспомнить, кто находился рядом с ним в вагоне.

Его мучают вопросами ещё какое-то время, допытываются до каждого шага, а затем начинают спрашивать по новой. Видимо, проверяя, не начнёт ли Герберт путаться в своих показаниях.

— В замок вы возвращались в одиночестве, сразу после посещения бара?

— Да боже! — невыдерживает он. — Я никого не убивал. Тем более не смог бы убить именно так. Я оборачиваюсь в волка только в полнолуние, бесконтрольно. И после этого не ходил бы больным, — словно в подтверждение своих слов он гулко закашливается. — И раны, и болезни такого рода исчезают после обращения, — хрипло заканчивает Герберт, и слова его сопровождаются свистом в лёгких. — Идиоты…