Книга Рок небес, страница 84 – Мэри Робинетт Коваль

– Я уже это сделала в саду, – она продемонстрировала одну редиску. – Чтобы почвой не разбрасываться. Листья оборвать?

– Было бы отлично. А потом можно еще тонко нарезать. – Я тем временем натирала в миску картофель, чтобы сделать из него кугель^[49]. – Я так рада, что все поменялось. Не знаю, смогла бы я три года питаться из тюбика.

Камила состроила гримасу и рассмеялась.

– Я на спор попробовала их «мясной рулет». Никогдабы не подумала, что есть что-то, по сравнению с чем больничная еда вдруг кажется вкусной.

– Яблочное пюре оказалось вполне ничего. Во всяком случае, оно и должно иметь консистенцию пюре. – Я терла картошку на терке, стараясь не стереть себе пальцы. – Это ты еще гранулированный корм не пробовала.

– Шутишь. – Камила оторвалась от редиски, которую обезглавливала с хирургической точностью. – Гранулированный?

– Полноценный обед в виде гранул, как у кошачьего корма. Очень легкий – это было важно до того, как разработали U-MORS, – это станция заправки молекулярным кислородом в верхних слоях атмосферы. – Один умник в Аэрокосмическом комитете ООН порекомендовал зятя – военного диетолога. Вот только он оказался ветеринаром.

Камила разразилась лающим смехом. Кончик носа у нее сморщился, а вокруг темных глаз проступили морщинки. Она была самой красивой из нас. У нее были длинные и блестящие темные волосы, которые она собирала в низкий пучок.

– О чем они вообще думали?

– Мужчины, что с них взять.

– Ну, не знаю. Рафаэль неплохо готовит.

– Это правда. – Я взяла еще одну картофелину и стала размышлять, как выйти на нужную тему. Я не могла просто взять и спросить про Паркера напрямую. Мне не хотелось, чтобы она посчитала, будто я так о ней думаю. – А вот Паркер…

Камила поморщилась, но, похоже, ее не слишком обеспокоило упоминание о нем.

– Как думаешь, может попросить ЦУП организовать дежурство так, чтобы он никогда больше не появлялся на кухне?

– Тебе что, не нравятся пережаренные хот-доги и сырая картошка?

– Это неплохой аргумент в пользу того, чтобы меняться ежедневно. Серьезно… еще одной такой недели я не выдержу, – она выпрямилась, размахивая ножом: – Ну, правда. Как летный медик, я могу аргументировать такое предложение тем, что это в интересах здоровья и безопасности экипажа.

Ага! Вот и повод сменить тему. Я ухватилась за эту возможность и как бы небрежно отставила терку в сторону.

– Кстати, насчет здоровья и безопасности… Мне тут пришлось устранять засор в невесомом туалете в задней части коридора.

– Фу. Ты хоть в перчатках это делала? Открытых порезов не было?

– Хе-хе. Да, мам, я была в перчатках.

Я молча открыла шкафчик, чтобы взять форму для выпечки. Заговорила я только тогда, когда снова повернулась к Камиле. Мне нужно было видеть ее лицо.

– Засорился он из-за презерватива.

Камила перестала резать редиску и подняла голову, слегка приоткрыв рот от удивления.

– Да ну? Уже?

– Что… в смысле «уже»?

– Мы всего три недели как улетели… – она покачала головой: – Прости. Сексуальная активность была предметом активных дискуссий среди бортврачей. Были даже аргументы в пользу исключительно мужского состава, но эту идею оставили из соображений рекламы. Спасибо тебе, Леди-Астронавт, иначе меня бы здесь не было.

Лицо у меня, наверное, стало таким же красным, как редиска. Да, я была замужней женщиной, и да, «запуски ракет» с мужем меня не смущали, но совещания по таким поводам? Как бы сказала мама, упаси Боже!