Книга Вычисляя звезды, страница 210 – Мэри Робинетт Коваль

Я направилась к МАСТИФу, горя желанием улучшить результат, который на сем дьявольском агрегате только что продемонстрировала Николь.

– Правдивы ли слухи о том, что в предстоящей миссии, целью которой является высадка людей на Луну, вы будете заменены?

В зале воцарилась тишина, и даже гул генераторов, казалось, замер на полутакте. Паркер побледнел, но улыбка с его лица все же полностью не исчезла.

– Любопытно было бы узнать, каковы источники вашей информации. На ваш вопрос все же отвечу. Да, слухи правдивы.

Я никому ничего не рассказывала.

Бог мой! Всему виной Натаниэль, что ли?

Зал снова пришел в движение. Я бы сказала даже – в неистовство. Теперь все репортеры одновременно выкрикивали свои вопросы, обращаясь исключительно к Паркеру. Тот воздел руки к потолку, и каким-то чудом репортеры замолкли.

– У меня – травма со времен войны. Травма долгое время вовсе не давала о себе знать, но теперь проявилась, и потому руководство агентства и я единодушно решили, что мне надлежит ею безотлагательно заняться. – Паркер снова улыбнулся. – Уверен, вы понимаете, что строить даже предположения о том, кто заменит меня, я пока не имею возможности. А теперь извините,но мне необходимо вернуться к повседневным делам, в данном конкретном случае – продолжить занятия с кандидатками в астронавты. Йорк. Занимайте кресло.

Паркер развернулся и ушел. Ушел от всех нас, поскольку в диспетчерскую не вернулся, а вовсе покинул зал, где располагался МАСТИФ.

Черт возьми. Черт! Черт!! Черт!!! Я никому ничего не рассказывала, но на то, что Паркер мне поверит, не было ни единого шанса.

Улыбнувшись технику, который стоял у кабины тренажера и намеревался накрепко пристегнуть меня к креслу, я небрежно пожала плечами и сообщила:

– Только в дамскую комнату сбегаю и вернусь в мгновение ока.

И я опрометью пронеслась вдоль платформы и выскочила через дверь, которой только что воспользовался Паркер. Едва дверь передо мной распахнулась, как я тут же узрела его, он же, услышав чуть позже звук закрывающейся двери, немедля отлепил спину от стены и выпрямился. Оглянулся через плечо с легкой улыбкой, но узнал меня, и улыбка тут же сползла с его лица.

– Я же велел тебе занять кресло в тренажере.

– Я никому ни словом не обмолвилась.

Кроме Натаниэля, конечно, но он обещал, что непременно оповестит меня о своих намерениях, прежде чем предпринимать хоть какие-либо действия.

Паркер уставился в пол, а лицо его стало совершенно непроницаемым. Помедлив, он едва слышно произнес:

– Я сам сказал.

Я находилась примерно в десяти футах от него и медленно к нему двигалась, но его неожиданное признание остановило меня.

– Но…

– У меня на позвоночнике в области шеи – костные шпоры. Причина их, всего вероятнее, – многочисленные катапультирования во время летных испытаний. Шпоры частенько давят мне на нервный ствол. – Он коротко, вроде даже небрежно пожал плечами, будто речь сейчас шла о сущих пустяках. – Я прекрасно знаю, какого мнения ты обо мне, но хочешь верь, хочешь нет, о Программе я забочусь значительно больше, чем о своем месте в ней. Оставь я все как было, стал бы для Программы серьезной угрозой.

Что на такое скажешь?

И я спросила:

– Твоя болезнь излечима?

– Вроде как. Хирургическим путем. Вообще-то у меня завтра операция.

– Чем-нибудь смогу тебе помочь?