Книга Кальдорас, страница 104 – Линетт Нони

— Ты о чем-то спрашиваешь меня, Кайден?

Медленная, красивая улыбка появилась на его губах, когда он прошептал:

— Посмотри вверх.

Взгляд Алекс послушно метнулся вверх, и у нее перехватило дыхание, нечто среднее между рыданием и смехом, когда она увидела, как Ксираксус взмахивает своими массивными крыльями и исчезает в ночи, оставляя за собой голубое пламя своего драконьего огня, которое задержалось в небе, показывая простые и совершенные слова:

Ты выйдешь за меня замуж?

И когда Алекс повернулась обратно к Кайдену…

Он опустился на одно колено.

— Что скажешь, Алекс? — хрипло спросил он, доставая из кармана пиджака кольцо. — Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете? Даже в мирах?

Все еще со слеза и на глазах Алекс произнесла:

— Только потому, что ты уже делаешь меня самой счастливой женщиной. Так было всегда, Кайден Джеймс. Я буду любить тебя до скончания веков и обратно, вечно.

Его глаза были мягкими и ласковыми, когда он смотрел на нее, хотя его губы дрогнули, когда он спросил:

— Так… просто чтобы проверить… это значит «да»?

Алекс рассмеялась, всхлипнула и снова засмеялась, повторяя его предыдущие слова.

— Это миллион «да». И еще миллион. — Потянув его за руки, она приказала: — А теперь вернись сюда и поцелуй меня.

Кайден вскочил на ноги и, не колеблясь, последовал ее приказу, притянул ее к себе и запечатлел на ее губах обжигающий, идеальный поцелуй, обещающий все, что их ожидает, и многое другое.

— Ты можешь в это поверить? — пробормотала Алекс, отстраняясь, чтобы посмотреть на него с удивлением. — Ты можешь поверить, что мы добрались сюда? Что у нас наконец-то счастливый конец, которого мы заслуживаем?

— Это не конец, — сказал Кайден, снова целуя ее, прежде чем прошептать ей в губы, — это начало.

Рува Деллан прислонилась к деревянному входу в комплекс королевских конюшен и смотрела на фейерверки, взрывающиеся над дворцом, восхищаясь открывающимся видом и в то же время внимательно следя за лошадьми, находящимися под ее присмотром. Если не считать хождения по стойлам, никто из них не подавал признаков беспокойства — вероятно, благодаря успокаивающему тонизирующему средству, которое она подсыпала в их вечернюю еду, — поэтому она расслабилась и позволила себе насладиться яркими огнями, которыми была отмечена свадьба принцессы Делуции и ее мужа Джордана Спаркера.

Усмешка тронула губы Рувы, когда она вспомнила голубоглазого светловолосого молодого человека, который был весь в навозе, когда она случайно встретила его год назад в этих самых конюшнях, но она превратилась в мягкую, почти задумчивую улыбку, когда она подумала о добросердечной принцессе и о том, как прекрасно, что они были вместе. Рува видела их обоих в академии еще до того, как они закончили учебу шесть месяцев назад, и любовь, сиявшую между ними, невозможно было не заметить.

Вздохнув, Рува подумала, будет ли у нее когда-нибудь что-то подобное для себя. Дружба. Доверие. Любовь. Все то, что ускользало от нее в течение шестнадцати лет. Хотя она также была первой, кто признал, что никогда не впускала их в свою жизнь… по крайней мере, насколько ей было известно. Все, что было до того, как ее удочерили, оставалось тайной, а ее самые ранние детские воспоминания — чистым листом. Именно из-за этих потерянных лет она отказывалась возводить стены вокруг людей, так как не могла отделаться от мысли, что что-то — или кто-то — стало причиной провалов в ее сознании, и она никогда больше никому не позволит иметь над ней такую власть. Если это означало, что она оттолкнула всех, включая своих приемных родителей, то так тому и быть.