Книга Пташка, страница 84 – Ксения Скворцова

Фиргалл держался крепко, но девушка подозревала, что он нарочно бодрится, чтобы не отягощать ее хлопотами. Гореслав помог ему взобраться в седло, и, глядя на сида, трудно было подумать, что он еще недавно смотрел в глаза смерти. Фиргалл сидел прямо, уверенной рукой сжимая повод повеселевшего Ска. Только очень наблюдательный глаз различил бы повязку вокруг груди под рубашкой. Теперь, когда опекун облачился в починенную дорожную одежду, Гнеда ясно видела, насколько он осунулся, как заострились его черты и побледнела кожа. Девушка вздохнула, напомнив себе, что, как только они окажутся среди верных людей, Фиргалл получит должный уход и окончательно выздоровеет.

Они распрощались с Гореславом душевнее, чем Гнеда могла надеяться. Сдавалось, тому причиной было оставленное ему в награду почти все ценное имущество, коим располагал Фиргалл, и данное вдобавок слово, что сид пришлет своему спасителю в подарок коня. Девушка до земли поклонилась залесцу.

– Ввек не забуду я доброты твоей.

– Ступайте с миром, – ответил Гореслав. Кажется, он тоже был рад, что постояльцы убираются восвояси.

Путники выехали на заре, и Гнеда, глядя на зазолотившиеся листья берез, с сожалением думала о том, что лето уже на исходе. Вот и сравнялся год их с Фиргаллом знакомству, и сколько перемен он принес с собой! Ныне девушка снова оказалась на важном пороге, успев за долгие, не заполненные обычными занятиями дни выносить в себе трудное решение.

Видимо, судьба вылила на них неприятностей с щедрым запасом, так что Фиргалл и Гнеда без приключений добрались до места. Вопреки ожиданиям, ничто в душе девушки не дрогнуло, когда они подъехали к затерянной в густом лесу избушке, где когда-то она узнала о судьбе родителей. В дороге и сид, и его воспитанница были задумчивы и молчаливы, и незаметно между ними выросла недосказанность, которуюк концу путешествия, казалось, можно было потрогать рукой.

Гнеда спокойно поздоровалась с Хотьшей и Воронцом, не чувствуя ни капли смущения или неудобства, что испытывала раньше в их присутствии. Ныне девушку совсем не волновало их мнение о себе, это было странно и ново, и Гнеда не знала, радоваться или огорчаться своему равнодушию. Кажется, мужчины тоже почувствовали перемену в девушке, почтительно поклонившись и впервые назвав госпожой. Зато Гнеда была несказанно рада видеть Финд, живую и здоровую, со смехом и слезами ответившую на крепкое объятие.

Гнеда разрешила себе только одну ночь. Она не могла позволить жалости, привязанности или любому другому чувству изменить свое намерение. Чем дольше девушка пробудет здесь, тем сильнее снова пропитается этими людьми, тем сложнее будет отодрать себя от них.

Фиргалл полулежал на устеленной мехами лавке, одетый как в обычный день в усадьбе, когда Гнеда зашла пожелать опекуну доброй ночи. На его коленях покоилась книга, но девушка видела, что сид ни разу в нее не заглянул. Дорога и тряска в седле дались ему нелегко. И все же Фиргалл снова был самим собой, а не тем уязвимым раненым человеком в исподней рубахе.

Гнеда опустилась на соседнюю лавку, пробегая по телу наставника изучающим взглядом, словно ощупывая и проверяя, все ли в порядке. Они с Фиргаллом избегали разговоров о произошедшем, будто этот предмет находился под негласным запретом.