Книга Пташка, страница 211 – Ксения Скворцова

Она кивнула и бросила быстрый взгляд на Бьярки. Юноша с безразличным видом смотрел себе под ноги.

Из дома выскочила Твердята с рушником и крынкой кваса, принявшись хлопотать возле гостей, и Гнеда поспешила вслед за Стойгневом. Они устроились на разных концах лавки вполоборота друг к другу.

– Не думала ты меня еще увидеть? – спросил Стойгнев, и девушка лишь покачала головой. – Неподалеку лежит мой ловчий путь, с которого мы однаждысбились. Помнишь?

Их взгляды встретились.

– Надо же, – промолвил князь, изучая ее лицо, – как я раньше не замечал в тебе сарынской крови.

Гнеда сглотнула.

– Я не хочу, чтобы ты держала на меня зло. Я простил тебя, Гнеда, и ты меня прости. Мы не в ответе за дела наших отцов, но в наших руках исправить то, что было совершено неверно.

Стойгнев поднял ладонь, сделав знак своему человеку, и вскоре тот явился с увесистым ларцом в руках. Когда слуга удалился, князь отщелкнул замок и поднял крышку, разворачивая содержимое укладки к девушке.

Первое, что она заметила в обитом аксамитом коробе, был нож в потертом кожаном чехле с рукоятью, покрытой тонкой сканью^[163]. Он не выглядел богато, но производил впечатление добротно сделанной и часто использовавшейся вещи. Тут же лежали витые серебряные гривны, черненые позолоченные наручи, широкий пояс, усеянный тусклыми бляхами. Внизу поблескивали узорчатые ткани.

Гнеда вопросительно подняла глаза на Стойгнева.

– Это принадлежало твоему отцу, князю Яромиру. А значит, ныне принадлежит тебе.

Девушка снова поглядела на содержимое ларца. Помолчав, она ответила, разлепляя пересохшие губы:

– Думаю, этим должна владеть Яронега. Я… – она осеклась, – я даже не знаю, каково было мое настоящее имя.

– И все же ты его дочь.

– Но не та, что была наречена тебе в жены, – ответила Гнеда, удивившись собственной храбрости.

Кажется, Стойгнев немного опешил, но неожиданно на его лице появилась странная тень улыбки.

– А что, – его голос зазвучал тише и вкрадчивее, – что, если мне это неважно?

Гнеда нахмурилась. По ее коже пробежала змейка дрожи.

– Что, если мне неважно, что решили промеж собой наши отцы? Если я хочу решать сам за себя.

– Я дочь рабыни, – сдавленно проговорила Гнеда, уцепившись за бока укладки.

– Ты – дочь князя, – возразил Стойгнев, – и достойна стать княгиней.

Он пристально смотрел на девушку, и зеленые искры в его глазах сияли, как светлячки.

Гнеда судорожно вздохнула. К чему он вел? Неужели намекал на женитьбу?

В ее жилах действительно текла кровь Бориветричей, и тех, кто пытались поставить под сомнение законность прав Стойгнева на престол, можно было усмирить таким союзом. Кроме того, сестра Гнеды должна была вскоре стать правительницей Ардгласа, что помогло бы заручиться поддержкой влиятельных соседей. Что же до сарынского происхождениядевушки, то и тут Стойгнев мог бы использовать его во благо себе в отношениях со Степью.

Все эти догадки быстро пронеслись в голове девушки, ошеломив неожиданным откровением. Должно быть, она и вправду была выгодной невестой молодому князю.

Гнеда растерянно посмотрела на Стойгнева, который не спускал с нее глаз, наблюдая за меняющимся вслед бегу мыслей выражением лица девушки.

Но…

Неужели все повторялось? Неужели ей снова была уготована судьба, которой Гнеда чудом избежала? Князь смотрел на девушку во все глаза, но хотел получить лишь незримую метку крови, связывающую ее с именитыми родами. Он не желал Гнеду. Ему нужна была только дочь Яромира и сестра Яронеги.