Книга 54 по шкале магометра, страница 42 – Мария Папкова, Елена Станиславская, Александр Добсон, и др.

– Да кому это интересно? Читателю нужно иное. Читателю нужно, чтобы я тебя увлёк.

– Это грешит против истины.

– Тот, кому нужна истина, не читает стихов.

– Ладно, давай дальше. Много ты ещё хочешь написать?

– Я думаю, одной строфы хватит. Растягивать стихи – последнее дело. Но нужен какой-то финальный аккорд. Вроде… Сейчас… Мы вместе полетаем…

– В летающем трамвае?

– Полетаем – летающем? Не, плохой повтор, хотя рифма интересная. Но что-нибудь поточнее поищем. Полетаем – таем…Растаем?

– А зачем нам таять? Полетаем и растаем, угу. Восхитительный роман! Давай что-нибудь романтичное, раз уж романтику пишешь.

– Ну, хорошо. Таем – таме – тами… Китами! Мы вместе полетаем там с синими китами…

Трамвай исчез! Артуру показалось, что всё вокруг залил свет, буквально на мгновение, а потом мир изменился. Хотя нет, мир как раз остался прежним, но его условности окончательно перестали иметь хоть какое-то значение. Трамвай исчез. Артур и Криста сидели на спине гигантского синего кита, медленно и лениво таранящего мордой облака.

Они были в этом не одиноки. Всем досталось по киту – бабкам, внезапно прекратившим спорить о рассаде; мужику, мирящемуся со своим незримым собеседником; даже водителю, который ничем больше не управлял, а просто подставил лицо висящему над облаками солнцу и счастливо улыбался.

Но один вопрос не давал Артуру покоя:

– Это ты сделала?

– Нет. Конечно, нет. Ты так ничего и не понял?

Он вопросительно посмотрел на девушку.

– Это ты. Это всё – ты. Ты – творец, создающий и оживляющий миры. А я? Я просто муза. Могу схватить тебя заруку, потащить за собой, но это лишь помощь, совсем небольшая, только чтобы ты нашёл нужную дорогу. Ты спрашивал, что будет, если я исчезну. Да ничего. Может, ты будешь падать какое-то время, но совсем недолгое. Ты справишься, снова отыщешь меня или научишься жить без меня. А если исчезнешь ты – исчезнет и волшебство. А я не хочу, чтобы волшебство пропадало.

Артур молчал какое-то время, подставив лицо встречному ветру. Он искал слова.

– Нет, ты не муза. Не просто муза.

Он помолчал ещё мгновение, а потом начал читать, слегка напевая:

Однажды я исчезну,

Весь правильный и честный,

Едва-едва держащийся на гибельной скале.

Там мне подарят крылья,

И сказка станет былью,

И тело улыбнется на прозекторском столе.

Тебя на небе встречу

И, заплетаясь речью,

Словами бесполезными с собою увлеку.

Мы вместе полетаем

Там с синими китами,

А после своим ангелом тебя я нареку!

Криста улыбнулась, немного печально, но не грустно. Потом двумя пальцами повернула к себе лицо Артура и поцеловала в губы. А потом прошептала тихо-тихо:

– Пора выходить.

– Куда выходить?

– Моя остановка.

Трамвай остановился, со скрежетом открывая двери и выпуская пассажиров. Криста тоже встала с сиденья, но Артур удержал её:

– Мы ещё увидимся?

– Конечно.

– Что ты делаешь завтра?

– Летаю. Если захочешь, можешь полетать со мной.

Стояло их четверо: пенсионер Машков Виталь Егорыч; юные Он и Она; пионер Игорёк Кобылкин. А тележка была одна на всех. Обычная, универсамная, почти пустая. Предсказание – жёлтая ириска в обёртке – валялось в ней тоже одно.

Четверо страждущих вцепились в ручку каталки и жарили голодными глазами крохотную конфету.

***

Когда Она сказала: "Давай в обед с пар сбежим?" и улыбнулась заговорщицки-влюблённо, Он скривился в ответ, успел подумать: "Ладно лекция, но лабы-то, лабы?!", и промямлил слабохарактерное: "Давай".