Книга 54 по шкале магометра, страница 145 – Мария Папкова, Елена Станиславская, Александр Добсон, и др.

– Смысл прежде счастья? – спросила она. – Будет тебе смысл, Кошка, обещаю!

На несколько секунд ее волосы стали огненно-рыжими.

***

Сиденье, похожее на трон, мы нашли буквально через десять минут. Возможно, оно использовалось мусорниками для какой-то церемонии или просто было им дорого – как только мы его подняли и понесли, наружу стали выбираться встревоженные птицы. Мы с трудом лавировали между домиками, скользя и ругаясь, а они собирались в стайки и шли за нами, все более раздражаясь. Сейчас наше с Напрокат счастье состояло в том, что мусорники не летали и были очень неторопливыми птицами.

***

Мы установили трон на каркас. Напрокат приварила к его спинке копья и серпы – украшения, срезанные с фрагмента ограды, найденной в одной из мусорных куч. Теперь трехколесник выглядел эпично и даже устрашающе.

– Восемь болтов, Кошка. Поможешь закрутить? – Напрокат кинула мне ключ. – Клаустрофобией не страдаешь? Потому что тебе придется влезть в клетку.

Я не страдал. Так что за последующие двадцать минут мы качественно прикрутили сиденье к каркасу трехколесника. Я выпустил ключ и потянулся.

– Удобно было лежать? – спросила Напрокат. – Я дно дерматином обила.

– Вполне! Здесь даже спать можно. А если сверху брезентом прикрыть, выйдет дом не хуже, чем у мусорников.

– Хорошо, что тебе нравится, – сказала Напрокат и захлопнула дверь клетки.

– Эй-эй! – я толкнул дверь ногой. Она не поддалась.

– Понимаешь, Кошка, – сказала Напрокат, усаживаясь на железный трон, – я долго думала обо всем этом. Ты все не можешь решиться, а на меня, когда до места доеду, столько счастья свалится – одной не вынести. Так я устроена – мне нужно всем делиться. Так что я решила – мне все счастье, а тебе весь смысл. Я же вижу – не хочешь сомной прощаться. И не надо. Мы и дальше едем вместе – на сопки, к евражкам. У нас, Кошка, будет много детей. Придется трудиться, чтобы всех поднять. Зато, прикинь, от нас с тобой пойдет новый народ. Ты рад? Можешь не отвечать, я все уже решила. Смысл прежде счастья, ведь я тебя правильно поняла, Кошка?

С этими словами Напрокат тронула педали. Трехколесник вздрогнул и начал медленно набирать скорость. Я закрыл глаза.

Бабуля Зао досталась странная. Весной, стоило снегу освободить первые ростки, выходила в сад, греться под открытым солнцем, впитывая его так много, что вокруг её силуэта собиралась тень. В облачные дни на бабулю находило недовольство. И тогда она разговаривала с кошками, а всем встречным людям предсказывала то, о чём никто не хотел знать.

По утрам бабуля подвешивала на деревья бутыли из оранжевых тыкв, полные воды, чтобы впитывать солнечные лучи. В пасмурную погоду пила эту воду, а оставшуюся заливала воском, оборачивала в ткань и уносила в кладовку.

– Теперь можно целую зиму пережить, – показывала она полки, забитые запасёнными тыквами. Для Зао на вид и вкус – вода ничем не отличалась от обычной.

Однажды зима выдалась совсем сырой и морозной. Кладовка опустела, и бабуля слегла. Зао укутывал её одеялами, рано утром зажигал лампы и подвешивал к потолочным балкам мандаринки, похожие на маленькие солнышки.

Когда её не стало, Зао погасил свет, выкинул засохшие мандаринки и остался жить в полумраке. Сначала так было легче, а потом он привык. Не радостно, но спокойно, будто всё время спишь.