Книга 54 по шкале магометра, страница 118 – Мария Папкова, Елена Станиславская, Александр Добсон, и др.

Аруан с невероятной скоростью и точность взмахнул топором и отсек левую руку Веармон у самого плеча. Веармон даже ничего не почувствовала, лишь с удивлением уставилась на хлынувшую из обрубка кровь, и в этот момент почти одновременно нанесли удары ропарды. Один отсек правую руку принцессы по локоть, второй отрубил обе ступни.

Веармон еще не успела упасть на доски пола, когда топор Аруана вонзился в ее шею, отделив голову от плеч.

Средства массовой информации на следующий день наперебой писали и говорили о том, что такого успеха премьерный показ не знал уже как минимум десятилетие, если не больше. Критики отмечали отличную работу молодого постановщика Фалла (многие прочили ему великое будущее), блестящее выступление исполнителяглавной мужской роли Нуркаля, но все сходились на том, что главной заслугой успеха стала бесподобная игра Льярты Маррас. Как писало авторитетнейшее театральное издание «Свет Театра», «Ее прочтение роли принцессы Веармон безусловно открывает новую эпоху в современном драматическом искусстве, задавая совершенно неожиданные и очень перспективные направления нашей драматургии. Не исключено, что, вопреки традициям, ее статуя может оказаться на Аллее Великих не по истечении традиционных десяти лет траура, а уже на следующий год после премьеры, как это было с Анной Фре и Склори Маас сто тринадцать лет назад, положивших своей игрой конец Первой Сценической Смуте».

Граждане Гре-Стардара провели по инициативе антрепренер-мэра экстренное интернет-голосование, и единогласно присвоили Льярте Маррас звание Посмертной Почетной Гражданки города, невзирая на то, что родом она была из маленького городка в соседней провинции.

После кремации Прах Почетной Гражданки был по традиции замурован в восточную стену Театра у Солнечного входа на Большую Трибуну.

Счастливой матери Почетной Гражданки Маррас выплачено разовое пособие в размере миллиона имперских контрамарок. Кроме того, ей будет назначено пожизненное содержание, размер которого определит специальная Театральная Комиссия.

Экран старого телевизора выпирал, как брюшко у человека после праздников. Да и весь аппарат был такой свойский, уютный, родной. Вот почему Митька прозвал его дядей Севой.

Дядя Сева работал усердно, но с перебоями, что простительно в его возрасте. Сидит Митька, бывало, смотрит любимую передачу. Тут мама в комнату заходит, и – бац! – дядя Сева в отключке.

– Пошёл бы, погулял, – обычно мама говорит что-то такое.

А Митька, чтобы её поскорее спровадить, пылко обещает:

– Через полчасика, ма. Только передачу досмотрю!

– У всех дети как дети, а у меня чудо в перьях, – тихонько сетует мама. – Ладно, пойду варить… – Тут три варианта: борщ, щи или гороховый.

Сегодня – гороховый.

Как только дверь за мамой закрылась, дядя Сева пришёл в себя. Передача, как и всегда, продолжилась с того момента, на котором остановилась. Митька уже привык к этому полезному чуду, но всё равно обрадовался. Ему не хотелось пропустить представление участников.

На экране появился ведущий Альберт Найдёнов. Невысокий, кругленький, в песочном костюме с синей бабочкой. А усы, словно две креветки – и по форме, и по цвету.

Если бы дядя Сева был человеком, то выглядел бы точь-в-точь как этот ведущий.