Онлайн книга «Тайны ночных улиц»
|
– Она не любит оставаться одна. – Снегурочка? Лесь оторвался от тарелкии с ненавистью прошептал: – Ты не понимаешь. Ты ничего не понимаешь. Он смотрел на Веронику с такой неприкрытой злобой, что ей стало холодно. Девушка зябко поежилась, а Лесь отшвырнул тарелку и убежал в комнату. Ночью Вероника проснулась от пронизывающего мороза. Из-под двери ощутимо несло холодом. Она вышла в коридор, дверь комнаты Леся была приоткрыта. Вероника опасливо заглянула туда. Художник стоял около открытого окна и при слабом свете свечи смотрел на картину. Девушка на ней казалась живой: бледно-фарфоровый цвет лица, розовые приоткрытые губы, словно что-то говорящие собеседнику, удивленный взгляд. Веронике стало не по себе. Собрав волю в кулак, она прошла к окну и захлопнула его. Лесь не реагировал. Тогда Вероника подскочила к нему и затрясла за плечо: – Лесь, дурак, ты же замерзнешь! Ну, очнись же. Она все плакала и плакала у него на груди, а он не отрывал взгляд от полотна. Потом произнес: – Это Айсблюмен – ледяной цветок. – Она не настоящая! Тогда Лесь отодвинул Веронику от себя и, пристально взглянув, ответил: – Настоящая, просто ты никак не поймешь. Теперь она будет всегда. Никакое уродливое солнце не убьет ее. Вероника не выдержала и завыла в голос. Лесь продолжал смотреть на нее с пугающей пустотой в глазах, после сказал: – Уходи. Ты мне не нужна. Она лихорадочно побросала вещи в сумку и выбежала на лестничную площадку, откуда позвонила Сергею: «Ты мне нужен. Ты мне очень нужен, забери меня, пожалуйста». Он приехал через полчаса. Вероника и Сергей тихо расписались в конце марта в обычном загсе. Гостей они не приглашали. Через неделю в квартире Леся произошел пожар, выгорела только комната с картинами. Самого художника удалось спасти. Он долго лежал в психиатрическом отделении лицом к стене, не желая ни с кем разговаривать. Кормили его принудительно. Лишь на исходе лета Лесь произнес первые слова: «Она растаяла». После выписки из больницы Лесь продал квартиру, пожертвовав деньги монастырю, в который вскоре он и сам перебрался. Там он начал писать лики строгих женщин в темном покрывале с запавшими от горя глазами. Клоун Петруша в последнее время постоянно доволен и радостен, и готовится к роли любимой игрушки для будущего ребенка Вероники и Сергея. Стояла поздняя осень. Лужи покрылись слабой корочкой льда, жухлая трава поседела за одну ночь. На замерзшем окне протянулась тонкая игольчатая линия: Айсблюмен начала выращивать свои сады. Проклятье дороги Ночь выдалась беспокойная. Лишь под утро удалось ненадолго провалиться в забытье, но отдохнуть не получилось: приснился стук копыт – жуткий, размеренный, словно кто-то вбивал гвозди в крышку гроба. Я в ужасе вскочила, усилием воли погасив нарождающийся крик – это всего лишь сон! Но какой явный, пугающий до холодного пота. Светало… В приговоре звучало, что нельзя дважды проводить ночь в одном и том же месте. Но нельзя два раза подряд или вразнобой тоже включается в счет? Проверять не хотелось. Все равно не помню, была ли здесь раньше. За десять лет дороги нашего королевства сплелись в нескончаемый клубок. Я выбралась из кибитки и пошла на конюшню. Заспанный слуга вывел лошадь из стойла и предложил перекусить. Но завтрак не лез в горло – сон оставил после себя липкое послевкусие, поэтому я отправилась в путь на голодный желудок. |