Книга Змейка и крылья ночи, страница 55 – Карисса Бродбент

Винсент ходил из угла в угол. Так он делал, только когда переживал, но даже в том случае это было плавное и размеренное движение. Три длинных шага и резкий поворот, каждый раз шаги одной длины, в точности один и тот же ритм.

Он был на взводе. Я была на взводе. Плохое сочетание, и я это поняла с того момента, как увидела Винсента. Он много лет бился над тем, чтобы побороть мою импульсивность. Но напряжение соревнования, моя травма и выбор, который я вынуждена была сделать, взвинтили мне нервы. И в основе всего лежало мое горе от смерти Иланы – до сих пор болезненное и кровоточащее, как я ни сопротивлялась, и усиливающее любое переживание.

Все это означало, что мне следовало тщательнее следить за голосом и словами.

– Уже подумала, – сказала я. – Он считает, что союз со мной будет означать получение каких-то преференций от тебя. Что касается корыстных целей, эту я готова принять. Лучше так, чем если бы он держал меня рядом, чтобы наскоро перекусить, начнись перебои с едой.

Шаг, шаг, шаг – поворот. Винсент резко обернулся ко мне.

– А перебои начнутся.

От этой мысли меня передернуло.

– По крайней мере, когда это случится, у меня будет защита.

– «Защита»!

У него презрительно изогнулись губы – это слово он бросил в меня так, как будто я сказала что-то омерзительное.

Я стиснула зубы, удерживаясь от ответа. Неужели он думает, что я не понимаю всей недосказанности и неуместности этого слова? Не существует такой вещи, как защита, – не во время Кеджари, не в Доме Ночи и не в Обитрах. Не существует такого понятия, как безопасность, и точноне бывает никакого доверия – за исключением доверия к тому, кто сейчас стоял передо мной.

Но мое раздражение угасло под нарастающей волной нежности, когда я наблюдала, как отец меряет шагами комнату и его рука пробегает по волосам таким знакомым, таким его, таким привычным движением.

– Что случилось? – тихо спросила я.

Мятежные настроения среди ришан? Это могло бы объяснить, почему Винсент так чувствительно воспринял идею о том, что я заключу союз с ришанином, кем бы он ни оказался. Или… возможно, новые угрозы от Дома Крови. Это было бы еще тревожнее.

Не знаю, почему я решилась спросить. Как можно было ожидать, Винсент отвел взгляд и ничего не сказал. На виске у него задергалась жилка, свидетельствуя о его раздражении.

У меня в животе узлом связалась тревога при мысли о насмешке Анджелики и о том, как она на меня посмотрела, и при мысли о Райне, ришанском вампире. Теоретически Кеджари – особый турнир, в котором каждый участник соревнуется на общих основаниях. А на практике? Турнир был лишь продолжением трений и конфликтов окружающего мира.

– Если где-то там, снаружи, происходят дела, которые могут повлиять на то, что происходит здесь, внутри, мне надо об этом знать, – сказала я.

– Тебе надо сосредоточиться на том, чтобы выжить. Больше ничего.

– Я сосредоточена на том, чтобы выжить.

– Но собственными руками отправить себя в когти ришанину? Я тебя другому учил.

Не успев остановить себя, я бросила ему в ответ:

– А что, надо было истечь кровью до смерти? Что мне было делать? Я пыталась позвать тебя на помощь – а ты не пришел.

Слова слетели у меня с языка слишком быстро, я не успела их остановить. Острые, как мечи, которые он отдал мне в прошлую встречу. Взгляд резко перескочил на меня, и в нем на секунду показался огонек обиды, который быстро затвердел, превратившись в лед.