Книга Мать смерти и рассвета, страница 75 – Карисса Бродбент

– Ты все равно не поймешь.

Но на лице Кадуана появилось задумчивое выражение.

– Продолжай, – тихо сказал он.

– Ты не поймешь.

Я попыталась вырваться, но он держал меня крепко:

– Эф, в этом что-то есть. Не сдавайся. Продолжай. Ты говоришь, что не можешь сотворить что-то из пустоты. Почему?

Как же я его ненавидела!

– Я видел, на что ты способна, – настаивал он. – Во всех своих проявлениях – что тогда, что сейчас.

– Ты не знаешь, о чем говоришь! – огрызнулась я. – Я творила великие дела, но только тогда, когда могла… стать кем-то. Могла сделать песню еще громче… или…

Вряд ли мои объяснения несут для него хоть какой-то смысл.

– Продолжай.

– Когда я была в чужих сознаниях, я могла брать магию хозяина и делать ее сильнее. Я знала, что обладаю могуществом – бесконечной силой, – но материал мне давали. Даже давным-давно, у старой Эф… – Я провела кончиком языка по клыкам, теперь совсем не таким острым, как в том, прошлом теле. – Даже у старой Эф не было собственной магии, только способность брать у других. А теперь в этом новом теле я пуста. Что, по-твоему, я способна сотворить? Мне нужна магия другого существа. Сила, которую я могу увеличить. Я не могу сотворить что-то из ничего.

– Я не прошу творить из ничего. Сотвори из себя.

Меня охватила злость. Неужели он так и не понял?

– Я и есть ничто!

Так я себя называла – Решайе. Никто. Ничто.

Губы Кадуана сжались в тонкую линию. Он притянул меня к себе – так резко, что я споткнулась. Прижал мою ладонь к своему телу, там, где под расстегнутой рубашкой проглядывала гладкая кожа груди.

Прикосновение оказалось настолько неожиданным, что я попыталась отстраниться, но его пальцы снова сжались.

– Послушай, – приказал он. – Перестань сопротивляться и прислушайся.

Я сама не понимала, почему подчинилась. Дыхание все еще вырывалось из груди рывками, и сначала я не услышала ничего, кроме стука крови в ушах.

– Что ты чувствуешь? – спросил Кадуан.

– Ничего.

– Неправда.

Наши глаза встретились, и его взгляд пронзил меня насквозь.

– Что ты чувствуешь?

Я уже собиралась повторить свой ответ, но вдруг уловила едва заметный проблеск жизни под кончиками пальцев – тепло и ровный ритм под его кожей.

Я ощущала, как вздымается и опускаетсяего грудь. Щеки касалось тепло – там, где его дыхание ласкало мою кожу.

Стоило мне заметить эти движения, я поняла, что они повсюду.

Тепло крови, струящейся под его кожей. Ритм дыхания. Мельчайшее подрагивание мышц на руке, все еще сжимающей мое запястье. Исходящее от Кадуана тепло, настолько близкое, что оно окутывает подобно объятиям.

Казалось, я падаю во что-то теплое и знакомое.

Все это время я чувствовала себя такой одинокой в пустом сосуде своего тела. Возможно, мое тело действительно опустело, но как же я не понимала, что ощущение близости с другим существом так сильно похоже на ощущение присутствия в нем? Я была настолько уверена, что не смогу понять странного безмолвного языка тела, что просто не обращала на него внимания. Но теперь я хотела погрузиться в мельчайшие движения тела Кадуана – в дыхание, биение сердца, в низкие вибрации голоса.

Я не осознавала, что придвинулась ближе, пока он не заговорил, так тихо, что я ощутила его слова всем телом.

– Что ты чувствуешь? – снова повторил он.

– Я чувствую… тебя.

Я видела, как дернулся приподнятый уголок его рта, как забилась жилка под светлой кожей. Я чувствовала, как участилось его дыхание, потому что теперь я чувствовала все. Вторая рука Кадуана легла мне на спину – едва ощутимо, но по коже побежали мурашки. На мгновение я подумала, что он собирается притянуть меня ближе, и обрадовалась, потому что сейчас во мне не осталось ничего, кроме желания раствориться в теле другого существа.