Книга Мать смерти и рассвета, страница 285 – Карисса Бродбент

Нура наклонила голову, отчего мне стало лучше видно ее лицо. Мы стояли так близко, что я мог сосчитать серебряные искорки в ее глазах.

Она выглядела так невозможно юно. Прямо как тот недовольный ребенок, с кем мы прятались ото всех на взрослых праздниках. Мой единственный друг. Лучший друг.

– Нура, дай мне помочь тебе, – взмолился я. – Пожалуйста.

Я позволил себе надеяться.

Но лицо Нуры посуровело,словно всю уязвимость сковало льдом. Гнев вернулся.

– Нет, – ответила она. – Нет, я не могу остановиться. Я не могу позволить себе слабость.

– Нура, прошу тебя…

Боги, а ведь почти получилось… Но благодаря связи с глубинными слоями магии я почувствовал, как Нура потянулась к своей силе.

Я поднял оружие. И все же втайне я был благодарен, когда горло Нуры перерезал Иль Сахай, а не мой клинок.

Я отступил от падающего тела Нуры. На сей раз я не медлил и перехватил кусок янтаря, когда ее хватка ослабла. И согнулся под опьяняющей волной заключенной в нем магии.

Нура до того уже была тяжело ранена. Видимо, она удерживалась на ногах только благодаря магии или просто огромной силе воли. Выпустив леяр и потеряв связь с магией, она тут же рухнула на землю.

Несколько секунд она боролась со смертью, и в ее ладонях беспорядочно метались тени. В последний миг ее взгляд упал на меня, и я не смог отвести глаза.

Тень улыбки тронула ее губы.

– Я так и знала, что это будешь ты. В конце концов.

Я не испытывал радости, наблюдая, как умирает Нура.

Я не испытывал вообще ничего.

МАКС

Вопреки всему я надеялся, что мертвецы упадут на землю вместе с Нурой, как марионетки, обмякшие после гибели хозяина.

К сожалению, чуда не случилось. Тисаане пришлось утаскивать меня прочь от быстро приближающейся орды чудовищных солдат. Дымка усталости, гнева и печали рассеялась достаточно, чтобы на поверхность всплыл единственный вопрос: «И что теперь?»

Это были первые слова, слетевшие с моих губ, когда нам с Тисааной снова удалось улучить несколько секунд передышки за полуразрушенным домом. Мой взгляд был прикован к янтарю, который я сжимал в руке так крепко, словно от него зависела моя жизнь.

«От меня и правда зависит твоя жизнь, – казалось, напевала магия. – От меня зависит все. Пойдем со мной, и мы сможем создать новый мир. Ты и я».

Раньше, пока Нура крепко держала артефакт в руках, я не мог разглядеть его как следует. Внутри янтаря заключалось нечто белое, словно вырезанное из слоновой кости, и это нечто очень походило на зародыш. На той стадии развития, когда тело едва напоминает то, во что потом превратится, – без лица, без пальцев на руках и ногах, но все равно неприятно человекоподобный. Зрелище было отвратительным… и, однако, завораживающим.

Мощь артефакта вибрировала у меня под кожей. Найденное в Нирае сердце тоже несло ошеломляюще сильные ощущения, но переменчивые и постоянно движущиеся – рядом с нами словно бурлила река.

А янтарь… Он излучал соблазн. Как ладонь, манящая за собой.

«Создай свой мир, какой пожелаешь, – нашептывал он. – Создай жизнь. Ты знаешь, кто еще так может? Только боги».

– И что нам теперь с ним делать? – спросила Тисаана.

Она тяжело дышала и прижимала руку к телу: там явно была рана.

Я оглянулся и увидел сущий ад, бушующий вокруг. Магия покалывала кончики пальцев.

«Мы можем использовать янтарь, – так и норовило соскочить с губ. – Использовать, чтобы выиграть эту войну и все последующие. Использовать, чтобы построить мир нашей мечты».