Книга Мать смерти и рассвета, страница 249 – Карисса Бродбент

Брат стоял неподвижно, его плечи вздымались, костяшки пальцев на рукояти меча побелели. Я напрягся, готовясь к тому, что он снова бросится на меня. Я бы даже не стал его винить, поступи он таким образом.

– Ты прав, – сказал он вместо этого. – Я убил бы тебя.

И ушел, хлопнув дверью.

ЭФ

Время тянулось как в тумане. В полной темноте я свернулась калачиком в углу кровати Кадуана. Он устроился рядом, обняв меня за талию. Мы лежали так уже долго, не говоря ни слова. Я даже не поняла, что провалилась в сон, пока меня не выдернули из него.

– Ваше величество! Ваше величество!

В голосе Луии звучала паника, но все равно сознание возвращалось ко мне с неприятной медлительностью. Какое-то время я даже не могла понять, сплю все еще или бодрствую: все вокруг казалось одновременно слишком мягким и слишком резким, кожа покрылась мурашками, воздух стал едким.

Я заставила себя открыть глаза и увидела, как Луия склонилась над кроватью и трясет Кадуана.

Меня охватил страх, достаточно острый, чтобы пробиться сквозь неестественный туман в сознании. Я резко села. Голова Кадуана безвольно моталась из стороны в сторону, даже когда Луия практически схватила его за ворот рубашки.

Я сделала единственное, что пришло в голову, – изо всех сил ударила его по лицу. Потрясенная Луия ослабила хватку на воротнике, и Кадуан безжизненно рухнул на подушку. Прошло несколько мучительных секунд – он не двигался.

– Кадуан?

Мой голос дрогнул, и его имя прозвучало тише, чем я ожидала. Или всему виной звон в ушах? А почему у меня звенит в ушах? Почему все ощущается так странно? И тут наконец Кадуан открыл глаза. Сознание возвращалось к нему медленно. А затем, мгновением позже, в его чертах проступила паника. Его рука метнулась к груди, прижимаясь к сердцу.

Луия испустила судорожный выдох облегчения:

– Хвала богам. Ваше величество, Кадуан…

– Что случилось?

Слова звучали отрывисто, ему никак не удавалось восстановить дыхание. Он неуклюже выпрямился, все еще прижимая руку к груди:

– Я… Что-то не так…

– Меджка, – выдавила Луия.

Она выглядела так, словно вот-вот разрыдается.

– Этот пьяный дурак, он пытался сделать все в одиночку… пленница…

Меня накрыла волна ужасного предчувствия. Не успела Луия договорить, как Кадуан, пошатываясь, поднялся с кровати.

– Оставайся здесь, – велел он.

Но я все равно встала и тут же едва не завалилась на бок. По ощущениям, пол под ногами накренился, словно сместилась сама ось, держащая мир.

Луия подхватила меня под руку, нахмурив брови:

– Что с тобой? Кадуан!

Она тоже попыталась остановить Кадуана, но тот уже распахнул дверь и едва ли не побежал, спотыкаясь,по коридору. Я последовала за ним, довольно быстро нагнала и взяла под руку, помогая устоять на ногах. Голова кружилась, в ней по-прежнему стоял туман, но, по крайней мере, у меня оставались силы, а вот Кадуан выглядел так, будто сейчас свалится.

Мы быстро шагали по коридорам, и мне даже в голову не пришло спросить, куда мы направляемся, пока Кадуан не упал на колени.

Камера Нуры стояла открытой. Меджка лежал у двери обмякшей, окровавленной грудой, вокруг толпились стражники, пытаясь привести его в чувство.

Камера была пуста.

Меня пронзил холодный страх. Кадуан в ужасе уставился на картину перед нами.

Сверху донесся чей-то одинокий крик, вскоре он перерос в нарастающую разноголосицу. Кадуан встал и захромал по коридору.