Книга Мать смерти и рассвета, страница 207 – Карисса Бродбент

Не важно, какое лицо носит это создание, у него все равно нет права существовать.

Я поднял вторые веки и встретил атаку Эф в лоб. По комнате разлился ослепительный свет, в котором столкнулись белое и красное. Она была сильной – сильнее человека, может, даже сильнее обычного фейри. Когда огонь лизнул ее плоть, она почти не отреагировала.

Я выскользнул из ее хватки – раз, другой, третий. Ударил по ногам, чтобы упала, забрался сверху, прижимая к полу. Магия горела в венах. Я использовал ее слишком много. В глубинных слоях ощущалась нестабильность. Мне становилось все труднее управлять своей силой.

С другой стороны, а нужно ли ею управлять?

Мои худшие кошмары обрели человеческое лицо, но в этом создании не было ничего человеческого. Ничего осязаемого, просто сила, которой никогда не следовало позволять существовать. Трагедия личности, исковерканной и превращенной в нечто гротескное, что осталось в живых, когда срок самой Эф подошел к концу.

В тот день, когда Решайе разрушил мою жизнь, я назвал его чудовищем. И когда я склонился над этим существом, которое чуть не убило Тисаану, существом, которое выглядело таким обманчиво живым, в моей голове снова пронеслось: «Чудовище».

Свободной рукой я занес клинок…

И тут же меня оттащило прочь. Я ударился о стену с такой силой, что от столкновения треснула рама висящей там картины. В глазах потемнело. Связь с магией разорвалась. Рука у горла крепко прижала меня к стене.

С каким-то подобием любопытства меня рассматривал рыжеволосыйфейри с медной короной на голове.

– Максантариус Фарлион, – тихо сказал он. – Я так много слышал о тебе.

Король фейри.

Король фейри стоял в нескольких дюймах от меня.

Я ухватился за выпавший шанс, и вокруг нас взревело пламя. Король вздрогнул, но не отпустил меня, а любопытство в его глазах переросло в ярость. Лозы обвивали мои руки и подползали к горлу, как змеи, стягиваясь все туже и туже…

Тисаана ударила короля, и он рухнул на мозаичный пол. В тот же миг Эф бросилась к нему.

Я снова ухватился за шанс. Нырнул на глубину, всасывая остатки магии, а затем высвободил все разом.

Фейри как раз поднимались с пола, и взрыв ударил по ним с такой силой, что, переплетенные в клубок из конечностей, они вдвоем перевалились через перила балкона.

Это остановит их всего на несколько секунд.

Тисаана ринулась ко мне, наши руки переплелись. Я уже тянулся к окаменевшему сердцу. Когда я прикоснулся к нему, показалось, что артефакт зовет нас гораздо громче, чем раньше. «Пойдем со мной! – пел он. – Давай разорвем мир на части».

Зов кружил голову. Опьянял. Соблазнял.

– Рабы выбрались? – задыхаясь, спросила Тисаана. – Все выбрались из дома?

– Н-наверное, да.

Тисаана выглядела так, словно превозмогала боль, да и я, вероятно, тоже. «Наверное». Сколько неопределенности в этом слове.

План изначально состоял в том, чтобы как можно быстрее вывести рабов из поместья. Мы понимали: существует немалая вероятность, что понадобится использовать глубинную магию. Знали, что в таком случае нужно увести всех как можно дальше.

Хватило ли им времени?

Над нами пролетел гул исходящей от сердца магии. Тисаана посмотрела на балкон, с которого открывался вид на восточную часть города. В ворота волна за волной вливались войска фейри.

Это зрелище ошеломляло. Ужасная мысль окрепла и превратилась в уверенность: если мы ничего не сделаем, погибнут тысячи людей.