Книга Мать смерти и рассвета, страница 192 – Карисса Бродбент

По обе стороны от нее молча стояли стражники в черном.

– Очень приятно снова видеть тебя, Тисаана, – сказала она с милой улыбкой.

Ее голос звучал чарующей музыкой.

– Взаимно.

В моем же голосе не было ничего мелодичного.

Леди Зорокова рассмеялась:

– Прошу меня извинить, если мы пропустим любезности. Сегодня выдался очень напряженный день, так что давай приступим сразу к делу, хорошо?

«К какому именно делу?» – хотела спросить я. Но не успела.

Леди Зорокова кивнула одному из стражников,тот в два широких шага пересек комнату, схватил мою правую руку и, отогнув мизинец назад, со щелчком сломал его.

Меня пронзила боль, изо рта вырвался сдавленный крик. Я попыталась выдернуть руку, но охранник с силой схватил меня за запястье, не давая пошевелиться.

– Еще, – сказала леди Зорокова где-то очень далеко.

– Нет… – Я задохнулась.

Стражник схватил мой безымянный палец. Загнул его назад. Щелк.

О боги, боги, боги, боги…

Конечности инстинктивно дрожали, все во мне рвалось ударить его, высвободиться.

– Еще.

Возможно, если бы боль позволила думать, я обратила бы больше внимания на то, что стражник слегка съежился, прежде чем повиноваться, словно собирался нанести удар разъяренному животному и готовился к неизбежному возмездию.

Он схватил два сломанных пальца и вывернул.

Я даже не осознавала, что кричу.

Оковы врезались в кожу, пока я билась в конвульсиях. Шли века. Поднимались и угасали цивилизации. Ничто в истории не было таким постоянным, как эта мука.

Леди Зорокова сказала что-то, чего я не услышала из-за собственных криков. Стражник отпустил мое запястье. Меня трясло, кожу покрывал пот.

Отсрочки хватило, лишь чтобы перевести дух. Затем стражник зашел сзади и толкнул меня на пол; боль пронзила безвольные пальцы, когда пришлось выставить руки, чтобы не упасть лицом.

Треск материала – моя рубашка порвалась.

Оголилась спина в холодном поту, рубашка клочьями висела на талии. Охранник грубо толкнул меня вниз, так что я чуть не ударилась подбородком о мрамор.

Глаза леди Зороковой скользнули по мне. С ее места открывался хороший вид на мою голую спину.

– Посмотрите-ка на эти шрамы, – пробормотала она. – Какая жалость. Без них у тебя было бы прекрасное тело.

Позади я услышала звук, который не смогла опознать. Сердце колотилось, меня охватил страх. Я уже забыла, каково это – находиться во власти другого человека.

– Остановись, – простонала я.

– Посмотрим, сможешь ли ты заставить меня остановиться. – Она улыбнулась. – Точно так же, как ты заставила остановиться Эсмариса Микова. Знаешь, что его подвело? Он слишком сильно любил тебя. Другие лорды много шептались об этом, когда приходили на его вечеринки. Он в тебе души не чаял. – Она поцокала языком и кивнула на мои шрамы. – Это? Это страсть. Но я обещаю тебе, дорогая, с моей стороны страсти нет. Я не получаю от происходящегоникакого удовольствия.

Нож медленно двинулся по моей спине, оставляя на коже тонкую прямую линию.

О боги. О боги. Я не могла вздохнуть. Не могла думать.

Нож вонзился глубже. Я чувствовала, как сопротивляется кожа, как разрываются под ней сухожилия. Нож двинулся вниз. И снова.

Взрыв боли. Сопротивление. С меня сдирали кожу.

Я потеряла самообладание. Закричала.

– Хватит, хватит, хватит… – Слово слетало с губ само собой.

Мышцы содрогались; желудок свело, и меня бы вырвало, если бы внутри хоть что-то осталось. Я ощутила, как охранник срезал еще один кусок кожи. Тот упал прямо передо мной, едва не повиснув на носу. Окровавленный кусок бело-золотистой плоти на мраморе.