Книга Мать смерти и рассвета, страница 156 – Карисса Бродбент

Ишка был готов встретить смерть – но тут его взгляд скользнул над моим плечом и глаза распахнулись. Он навалился на меня всем телом, опрокидывая нас обоих в грязь. Я неуклюже перекатилась, чтобы высвободиться. Подняв глаза, подавила вздох ужаса: над нами нависало существо из моих кошмаров.

Почти фейри, но рост слишком большой: чудовище словно взгромоздилось на ходули. Сшитое из кусков тело выглядело нелепым. Открытая рана на животе светилась белым. У существа из моих видений были густые рыжие волосы, но эта тварь носила другое лицо, обрамленное длинными светлыми волосами. Создавалось впечатление, что лицо было красивым до того, как его разрезали на части и собрали заново. На шее чудовища болталась золотая цепочка.

Ишка приподнялся на четвереньки, в ужасе глядя на чудовище. Потом из его горла вырвалосьсдавленное рыдание:

– Аяка…

Нет.

Неужели это действительно она? Не может быть.

В голове не укладывалось, что это… существо… прежде было красивой женщиной и уважаемым генералом. И все же… когда глаза монстра остановились на мне, я безошибочно узнала их золотой оттенок, даже в окружении налитых кровью вен.

Аяка отправилась на юг. Поближе к территориям, занятым аранской королевой. И видимо, ее…

Чудовище прыгнуло.

…И едва не разорвало Ишку пополам. И он даже не сопротивлялся, все еще оцепенело глядя на существо, которое когда-то было его сестрой. Его спасла случайность: чудовище схватило другого солдата-фейри, растянуло его между когтистыми пальцами и разорвало на части. Свет, лившийся из открытой раны на животе монстра, рассыпался чередой небольших взрывов – все, кто был вокруг, откатились в агонии.

Парализованная, я наблюдала, как тварь убивает с десяток фейри за несколько секунд.

Аяка отличалась беззаветной верностью королю. Она никогда бы не подняла руку на свой народ, тем более так, без разбора. Если это существо и было когда-то Аякой, то сейчас от нее ничего не осталось. Ее разобрали на части, а затем собрали воедино, как нечто, что проживет короткую и мучительную жизнь, делая лишь одно – убивая.

Ишка продолжал выкрикивать имя сестры снова и снова, уклоняясь от неистовых выпадов, но не нанося ударов в ответ.

Существо перевело взгляд на меня и внезапно перестало одержимо размахивать конечностями. Свет под кожей чудовища задрожал.

Я взяла клинки на изготовку…

Не успела я пошевелиться, как существо прыгнуло на меня – и вот его руки уже сжимают мои плечи. Один золотой глаз сполз немного ниже другого, портя идеальную симметрию прежнего лица. Нос отрезали. Сбоку от рта открывалась рана, доходя почти до уха.

Меня едва не вывернуло от невыносимого запаха смерти. И это отвращение распространилось и на магические чувства под миром. Существо было неправильным на всех уровнях: физическом, духовном, магическом. Оно было сотворено из магии, которую создатель не должен был даже пытаться использовать.

Существо издало крик, в котором смутно угадывались слова: «Останови меня!» – а затем попыталось разорвать меня на куски.

Мои клинки казались жалкими против такой силы. Чудовище едва замечало раны, которые могли бы покалечить или убить живое существо. Когда Ишка наконец вышел изтранса и нанес сокрушительный удар своим палашом, тварь едва ли дрогнула.

Она сжимала меня все сильнее и сильнее. Я открыла рот; с губ потекла струйка крови. Руки лихорадочно искали оружие, но я выронила клинки, когда отвлеклась на несколько секунд, и теперь они лежали на земле. Я оказалась беспомощной – как и в те долгие годы, когда сражалась против силы, с которой не могла справиться.