Книга Мать смерти и рассвета, страница 140 – Карисса Бродбент

– Дело в том, Макс, – продолжал Саммерин, – что не все эти годы были хорошими.Я много думал о тех временах. О хороших днях. О плохих. И некоторые из плохих дней были очень, очень плохими.

Я похолодел. Этот образ – образ Саммерина, говорящего: «Это был очень плохой день», – принес с собой призрак воспоминания, исчезнувший прежде, чем я успел его поймать.

– Я хочу знать, – сказал я.

Но в тот момент, когда слова сорвались с губ, огненная кочерга, засевшая в мозгу, провернулась, и голову пронзило раскаленной добела молнией. Я согнулся пополам, прижав руку к виску.

– Ты в порядке? – Саммерин схватил меня за плечо.

– В полном.

Я заставил себя выпрямиться. Лицо Саммерина никогда не отличалось выразительностью, но на этот раз беспокойство читалось так очевидно, словно было буквально написано на лбу.

– Я поступаю правильно? – спросил я. – Не знаю почему, но я доверяю тебе. Ты правда считаешь, что мне лучше уйти?

Саммерин долго молчал.

– Да, – наконец сказал он. – Не думаю, что это лучшее решение, но я считаю его правильным. И в такие времена, возможно, на большее нельзя и надеяться.

* * *

Когда подошла очередь Тисааны, мы остались вдвоем. Мы молча стояли лицом к лицу, пока наши спутники углублялись в лес, обнаружив внезапный непреодолимый интерес к флоре и фауне как раз за пределами слышимости.

В деревьях шелестел ветерок, меня окутывал аромат цитрусовых, но это были последние мгновения. Зря я тогда в таверне ее остановил. Хотелось бы познать ее всю, хотя бы раз.

Моя рука потянулась к ней, и наши пальцы тесно переплелись. Ее глаза встретились с моими, пронзив душу.

– Только скажи, – произнес я хрипло. – Только скажи, и я останусь.

Даже если это будет эгоистичный поступок, по мнению Брайана. Даже если я подвергну ее еще большему риску. Я искал любые, самые глупые и эгоистичные оправдания, чтобы не уходить.

Я просил сказать – и она сказала.

– Уходи, – негромко произнесла она.

Да катись оно все… Не ожидал, что будет так больно.

– Макс, это был подарок, – пробормотала она, – настоящий подарок – узнать тебя. Надеюсь, тебя ждет невероятная, счастливая жизнь. Надеюсь, ты найдешь такое будущее, которое стоит того, чтобы забыть прошлое. Сделай так, чтобы это будущее того стоило. Найди радость. Понимаешь?

В этот момент мне казалось, что разлуки не стоит ничего. Я собирался спорить, но тут ее руки обхватили мое лицо, и наши губы встретились. Поцелуй поглотилневысказанные слова. Я обнял Тисаану, и ее тело под моими руками показалось таким же родным, как дом, где знаешь каждый уголок.

Мы оторвались друг от друга слишком рано.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

Мне это не понравилось. Ее слова прозвучали как прощание.

– Тисаана, попроси меня остаться, – хрипло произнес я.

Но она внезапно отстранилась, и я не успел ее задержать – воздух между нами стал пустым и холодным. Больше она не произнесла ни слова. Даже не оглянулась. Я смотрел, как она идет по тропинке к Ишке и Саммерину.

Я не мог избавиться от ощущения, что это уже происходило – что я стоял неподвижно и смотрел, как она уходит. Я представил, как она поднимается по белой лестнице и останавливается у двойных серебряных дверей. Представил, как отчаянно молюсь, чтобы она их не открывала.

«Это ошибка, – подумалось мне. – Ты еще можешь что-то сделать. Еще можешь пойти с ними».