Онлайн книга «Ночная радуга»
|
— Да… — тянет Сашка. — Надо было сразу. Теперь глупо как-то… Хорошо еще Сергей-Филипп не выдал! — Он сам напугался! — хохочет Варька. — Больше меня! Так что… Как бы смешно и нелепо это ни звучало, но у меня с Сергеем-Филиппом есть общая тайна с сексуальным подтекстом. — Крутая тайна! — чувствую, как мурашки страха и неприязни покрывают мое тело. — Пусть тайной и остается! Аминь! — А Игореха-то какой молодец! — хвалит нашего друга Сашка. — Вспомнил про «чертову варежку». На этих словах мы слышим легкий стук в дверь — и в моей временной спальне появляется Игореха-молодец с тремя красными розами в зубах и подносом с четырьмя бокалами, наполненными игристым. — Это вам, красавицы! — говорит сквозь зубы Игорь, и мы, смеясь, разбираем по розе. — Выпьем? — Давайте сфотографируемся! — просит Сашка. — Итак… Садимся по-турецки на кровати и с бокалами. Мы долго фотографируемся в разных позах: сидя, стоя, лежа. Последнее фото-селфи Игорь делает так: мы втроем ложимся на левый бок, оголив ноги и вытянув губы, вокруг Игоря, лежащего на спине посередине. — Отправляю Быстрову и Зорину с подписью «Мой гарем»! — говорит довольный Игорь и вдруг шутит, обращаясь ко мне. — Верещагину отправлять? — Не стоит, — не поддерживаю я шутку. От Вовки тут же приходит ответ: «Завидую! Всех целую!». От Макса предостережение: «Руки прочь от замужней женщины!» Игорь отвечает Вовке: «Тьфу на тебя, противный! Не хочу с тобой целоваться!» Максу нагло короткое: «Я ее трогал только ногами». — Господи! — смеется Сашка. — Детский сад! Нам тридцатник, господа! — Ну и что? — возражает Варя. — Самая молодость! Девчонки так и не уходят в свои комнату, и мы спим все вместе на моей кровати. Единственное отличие от детства и юности — посередине не Варька, как мы привыкли, а я. — Мы последний рубеж твоей охраны! — важно провозглашает Варя. — Да-да! — вторит ей Сашка. — Хотят добраться до тебя — пусть справятся снами! Теплая волна любви к подругами греет меня лучше, чем пуховое одеяло, которое выдал нам Игорь. — Я точно сплю не с вами? — обиженно спрашивает он, когда мы его, наконец, выпроваживаем. — Вы не знаете, от чего отказываетесь! В сексе я лучший! Кто пробовал — прохода потом не дает! Даже деньги предлагают! — Спокойной ночи! — хохочет Сашка и толкает Игоря к выходу. — У нас денег нет, а в долги залезать не хочется! — Сегодня существенные скидки! Эх! Меня царицы соблазняли! Но не поддался я! — скребется в дверь спальни Игорь, и мы еще долго смеемся, до боли в скулах. — Расскажи что-нибудь, Варь! — просит Сашка, когда мы собираемся засыпать. — Про любовь? — откликается Варя. — Давайте Дементьева? — Конечно, про любовь! Только оптимистичное! — предупреждает Сашка. — Для поднятия настроения! Варя улыбается. Я не вижу в темноте ее улыбку — я ее чувствую. Нет женщин нелюбимых. Невстреченные есть. Проходит кто-то мимо, Когда бы рядом сесть. Когда бы слово молвить - И все переменить. Былое светом молнии, Как пленку, засветить. Сашка вздыхает и ворчит, перебивая Варю: — Где ж такого деликатного мужчину взять? Вон Лерке одни неандертальцы попадаются: то Сергей-Филипп, то Верещагин… За волосы — и в пещеру! Нет нелюбимых женщин. И каждая права. Как в раковине жемчуг - В душе любовь жива. Все в мире поправимо, Лишь окажите честь… — Не всё! — и снова Сашкино ворчание, по всему видно, что много у нее претензий к этой жизни. |