Онлайн книга «Ночная радуга»
|
— Кошек я не боюсь, — храбро говорит Игорь. — Зато я знаю, что восемь процентов мужчин-монголов — прямые потомки Чингисхана. — Еще бы! — смеется Варька. — Чингисхан считал, что, чем больше у человека потомства, тем он значительней. В его гареме насчитывалось несколько тысяч женщин, и почти все из них родили от него детей. — О! — оживляется Игорь. — Вот это интересно! Мне подходит! — Балабол! — хлопает его по плечу Сашка. — Одного хоть заведи! — В поисках! — защищается Игорь. — Вы за меня не идете, а другие мне не нравятся. —Варьку Макс экспроприировал еще восемнадцать лет назад. Лерка мне в третьем классе отказала. Мы же с Вовкой из-за нее подрались по-настоящему. Она никого не выбрала, хотя победил я. Больше просить не буду — я гордый! Мы смеемся, а Игорь добавляет шепотом: — А Сашку я вообще боюсь! У меня сашкофобия! Ей бы армией командовать, а не мужем! — Я всё слышу! — ворчит довольная Сашка. — Зато я прекрасная мать! — Кстати, о матери, — радуется подсказке Варька. — Ричард Львиное Сердце был маменькиным сынком. Свою мать он брал с собой даже в Крестовый поход. — Вот! — в смехе Игоря грусть. — У меня матерей целых две! Боюсь, не просто со свечкой возле брачного ложа стоять будут, а инструктажем молодую жену замучают. Вдруг она меня слишком крепко обнимет? Или, не дай бог, поцарапает? — Дурачок! — целует Игоря в кончик носа Варька. — Две матери — и обе возле тебя. Что может быть лучше? Мы некоторое время молчим, вспоминая печальную историю о Варькиной матери, которая оставила и ее, и младшую дочь Машу, по прозвищу Мышильда, отцу и приемной матери Рите. — Невского канонизировали, — тихо продолжает Варька. — Он человек твердой веры. От католичества несколько раз отказался, несмотря на материальную выгоду. В самой Золотой Орде умудрился организовать православную епархию. И ни одного сражения не проиграл, как и Македонский, и Суворов. Кстати… Варька вскакивает со скамьи и, оживившись, говорит, сверкая зелеными глазами: — Суворов любил устраивать женитьбу своих крепостных крестьян, выстраивал их в шеренгу по росту, затем приказывал: «Сойтись!» и лично венчал образованные пары. Это же ужас какой-то! Представляете, если бы нас по росту распределить?! — Да уж, — ворчит Сашка, допивая коктейль. — Тогда Лерка досталась бы Максу, Ты, Варька, — Игорю, а я — Вовке. На словах «Варька — Игорю» наш друг вздрагивает и даже мотает головой. Осуждающе смотрю на Сашку, она досадливо морщится, виновато моргая. — Десерт? — меняет тему Игорь, и мы уходим в дом. После чая хозяин деликатно оставляет нас одних, уезжая по делам и напутствуя: — Девочки! Дом охраняется как Форт-Нокс! Ничего не бойтесь! Главный — Савелий. Если что — звоните мне или Максу. Савелием оказывается тот самый мужчина, который помог мне улизнуть из аптеки. — Оружие оставишь? — серьезноспрашивает Сашка, но долго хранить серьезность у нее не получается, и она фыркает. — Да, оставлю, — тут же соглашается Игорь. — Тебе, Сашка, сковородка. Варьке скалка. Лерке… — Лерка будет стрелять глазами! — перебивает его Сашка. — Очередями! На ночь нам приготовили три отдельные спальни, но девчонки пришли спать ко мне. — Леруся, — аккуратно начинает разговор Варька, когда мы втроем укладываемся в одну постель. — Мне не дают покоя эти два года, что Верещагин наблюдал за тобой. Мне кажется это очень важным. |