Книга Ночная радуга, страница 219 – Жанна Володина

Сашка толкает меня локтем в бок. Похоже, я пропустила почти все стихотворение. Варя уже заканчивает:

— Мне нужно к нему. Поговорить! — непонятное чувство вдруг подбрасывает меня с дивана, слова вылетают сами собой.

— Куда?! Мысли, обходя мозг, сразу выходят изо рта? — тянет меня за полы моей пижамы Сашка. — Ночь на дворе! Утро вечера мудренее. Это псих уже в дороге. Ты его хочешь вернуть с полпути? Он за рулем, возможно. Не факт, что с водителем. Это, в конце концов, просто опасно! Остыньте оба!

В раскрытую с легким скрипом дверь высовывается заспанная мордочка Вани.

— Мама! А он, правда, не мой папа? Ты не врешь?

— Теперь мне всё совершенно ясно! — твердо и решительно говорит молодая женщина, прижимая к себе годовалого ребенка с таким видом, словно его сейчас заберут у нее навсегда.

— Что вам ясно? — вежливо уточняю я, с искренним интересом глядя на странную мамочку, пришедшую ко мне на прием с капризным и слабеньким сыном Добрыней.

Приём я так и не начинаю, поскольку женщина стоит у порога вот уже минут пять и, держа на руках ребенка, больно сверлит меня подозрительным взглядом.

— Вы пройдете? — спрашиваю я негромко, не вставая из-за стола. — Покажете ребенка? Вы же на приём пришли?

— Я пришла убедиться в том… в том, что вы… вы… — мама Добрыни изо всех сил старается подобрать слова.

— Что я? — уже нетерпеливо напоминаю я, отчетливо понимая, что прием затягивается, а в коридоре еще детей десять.

— Зачем вам мой муж?! — восклицает по-бабьи женщина, напугав криком собственного сына.

— А можно на мужа посмотреть? — живо интересуюсь я, с трудом вспоминая что-то невысокого роста и трогательно хрупкого телосложения.

— Даже не стесняетесь?! — пораженно спрашивает посетительница, чуть не выронив из рук ребенка.

Добрыня, испугавшись, начинает громко плакать, но воинственно настроенную мамочку это не останавливает. Наоборот, это придает ей сил и уверенности.

— Посмотрим, что скажет главврач! — пугает меня она, выпятив подбородок.

— Уверена, он прикрепит вашего Добрыню к другому участку, — отвечаю я неизменно вежливо. — Для того чтобы это сделать, совершенно не обязательно разговаривать со мной — достаточно вашего обоснованного желания. Теперь всё? Меня ждут и другие пациенты.

— Вы просто… бесстыжая! — выдыхает женщина, дергаными движениями подбрасывая ревущего Добрыню.

Без стука на пороге кабинета появляется невысокий мужчина с фигурой подростка и испуганным выражением на маленьком узком лице.

— Наташа! Наташа! — ласковым шепотом зовет он женщину. — Здравствуйте, доктор!

— Никита! Ты клялся, что останешься в коридоре! — кричит Наташа, очередной раз подбросив Добрыню.

— Да ладно! — сказалабы Сашка.

— Какая невыразимая прелесть! — пропела бы Варька.

— Здравствуйте! — говорю я, сдерживая улыбку: этот слабенький годовалый пацан — Добрыня Никитич.